Как ранее сообщал ForkLog, в Украине предпринимаются попытки запустить ориентированную на банковский сектор платформу на основе блокчейна, которая может стать полноценной альтернативой Visa и MasterCard, а также предоставить финансовым институтам весь необходимый функционал для осуществления своей операционной деятельности.
Разработкой проекта занимается компания Attic Lab. В беседе с ForkLog ее основатель и CEO Сергей Васильчук поделился своими мыслями о социальной значимости проекта, ключевых проблемах банковского сектора, а также о таком понятии, как выпускаемые государством криптовалюты.
FL: Сергей, давайте именно с криптовалют и начнем. В первую очередь, речь о все более часто упоминаемом термине «государственные криптовалюты».
С. В.: Во-первых, много проблем возникает по причине спекуляций на этом названии. К сожалению, некому придумать какое-то единое универсальное название, которое могло бы однозначно интерпретироваться. Кто-то говорит «электронные деньги», подразумевая под этим PayPal, а у многих понятие «криптовалюта» ассоциируется исключительно с биткоином.
Второй негативный фактор — довольно низкий уровень осведомленности населения в области «крипто-финансов». Многие просто не понимают разницы между биткоином и блокчейном, что не удивительно, учитывая технологическую сложность. Сильно огорчает, когда слышу откровенные бредни коллег-программистов, которые ленятся тратить время на изучение, но при этом стараются казаться знающими и современными. Хуже всего, когда такие «эксперты» пафосно объясняют суть технологии блокчейн среднестатистическому пользователю. Таким образом в обществе формируется искаженное мнение о крипто-валютах, а понятие «государственная крипто-валюта» воспринимается в штыки или не воспринимается как таковое.
Поэтому, пока у нас не будет нормативной базы, спекуляции с названиями будут всегда. Этот период нужно просто пережить.
FL: А собственный вариант такого универсального названия вы можете предложить?
С. В.: Я думаю, это задача регулятора. Если название будут давать компании или разработчики, будут постоянные разногласия. Должен быть кто-то один, кто скажет: «Отныне это называется так». Я лично стараюсь оперировать юридическо-финансовыми терминами, поэтому называю это «электронные деньги с криптографическим учетом».
FL: Какие преимущества имплементация подобных «электронных денег» на блокчейне дает государству, бизнесу и простым гражданам? Какие минусы?
С. В.: Как вы уже знаете, мы начали писать для банка учетную систему электронных денег на блокчейне. Изначально мы пытались изменить блокчейн таким образом, чтобы он помогал банку зарабатывать, но со временем поняли, что блокчейн изменил нас самих и наше мышление.
Также на определенном этапе мы поняли, что блокчейн больше всего необходим на государственном или над-государственном уровне. Это технология, которую можно сравнить с доктором Айболитом, который приходит в те места, где есть раковая опухоль недоверия. К большому сожалению, это касается государства как структуры и Украины в том числе. Бюрократия и коррупция настолько дискредитировали государственность, что люди ему попросту не доверяют. Поэтому главная цель блокчейна – вернуть доверие к государственным системам, включая монетарную политику. Многие с радостью, а кто и с неприкрытым сарказмом обсуждают, как биткоин может исключить посредника в виде банка. Я же смотрю на блокчейн как на возможность исключить бюрократа-взяточника как посредника между государством и его гражданами.
Сейчас я вижу достаточно большие усилия со стороны государства по восстановлению этого доверия и созданию прозрачности. Однако политизация общества и масс-медиа приводят к искажению результатов. То есть существует некая информационная призма, которая сводит на нет все лучшие попытки государства. При этом пока не существует инструмента независимого оценивания результатов государственных инициатив и программ, которому можно доверять, и блокчейн может эту проблему решить. Мало кто ставит под сомнение аксиому, что параллельные линии не пересекаются, таким же образом блокчейн, имея криптографическую основу, может математически доказать эффективность или наоборот, провал государственного управления.
FL: Какие сценарии практического применения могут иметь подобные решения?
С. В.: Представим себе ситуацию, когда государство заявляет о намерении осуществить социальные дотации. Выделенные средства попадают в расчетный банк, часть денег уходит на обслуживания самих денег, другая часть «теряется». Остаток делится между «мертвыми душами», часть доходит до конечного адресата. Все об этом знают, и никто «не может» этому положить конец.
Можно смоделировать более конкретную ситуацию с адресными субсидиями. Возьмем для примера группу населения, которой нужны дотации в виде аптечных лекарств, например, инсулинозависимые люди. Сейчас этот процесс происходит таким образом: выделяются реальные деньги профильному министерству, которое распределяет на региональномом уровне, местные распределяет эти деньги дальше, а в процессе «распределений» происходят колоссальные злоупотребления. Учитывая масштаб и искусство подобных схем, часто стоимость противодействия превышает стоимость злоупотреблений…
А теперь давайте представим себе ситуацию, когда государство на национальном уровне имеет развернутую систему электронных денег на блокчейне. Систему с открытым реестром и работающую в режиме реального времени. Такая система дает государству возможность создавать различные ценности, например, гривну, которая отвечает за все, связанное с аптеками. Такую условную аптечную гривну можно тратить только в аптеках. Аптеки, в свою очередь, могут погасить эту гривну на безналичные деньги исключительно в определенном банке. Это значит, что деньги, которые были выделены на дотации лекарств, могут быть потрачены в аптеках и нигде больше.
Более того, профильные инстанции смогут распределять средства непосредственному получателю: конкретной бабушке, конкретному больному в автоматическом режиме, минуя «дырявых» посредников. Вся информация при этом остается в реестре, и это означает, что по всей вертикали власти – от министра до рядового почтальона – можно видеть, кто, где и когда с точностью до секунды получил свою адресную дотацию. Более того, мы можем видеть, в какой именно аптеке была потрачена предназначавшаяся для этого материальная помощь, что аптека вывела эти средства на счет государственного банка и получила свою безналичную гривну.
Таким образом, мы можем получить беспрецедентный контроль. Но нужно понимать, что революцию здесь делать также не стоит. Такие решения нужно вводить постепенно и, как курочка по зернышку, пытаться взять какие-то сферы и в них показать, как это работает.
FL: Хорошо, если говорить о конечных пользователях, какие преимущества получают они?
С. В.: Во-первых, сам сервис нацелен прежде всего на людей. Конечный пользователь сможет получать субсидии и другие виды социальной помощи, а также взаимодействовать с государством напрямую. Никто не сможет отобрать средства, пока приватный ключ находиться у пользователя. Все будет максимально прозрачно, а государство сможет отчитаться за каждую копейку перед налогоплательщиками. Также это поможет искоренить нечисть, которая позволяет себе наживаться на детях и стариках. Будут конечно попытки и даже прецеденты компрометации и блокчейн-систем, но цепочка блоков не имеет срока давности, и это плохая новость для нечистых на руку.
FL: Учитывая исторически высокий уровень коррупции в стране, не опасаетесь ли вы, что сила противодействия – именно со стороны госчиновников — окажется слишком высокой?
С. В.: Безусловно, как только придет осознание, чем чреваты необратимость и устойчивость распределенной криптографической учетной системы, противодействие будет самым серьезнейшим. Это не подлежит сомнению, и тешить иллюзиями себя не стоит. Но на каждое действие может быть достойное противодействие. В первую очередь таким противодействием станут сами люди, которые привыкнут к правде.
Представим, что в какой-то области или даже районе запущен пилотный проект адресной дотации. Бабушки получили все госуслуги и обещания вовремя и прозрачно, и тут какой то смельчак закрывает «пилот». Будет такое противодействие со стороны граждан, что я сомневаюсь, что кто-либо из политиков или чиновников сможет этому противостоять. Поэтому я уверен, что единственный шанс для блокчейна как технологии – это завоевывать массы.
FL: Несколько недель назад Нацбанк Украины представил дорожную карту Cashless Economy – проекта, который предполагает использование технологии блокчейн для выпуска тех самых электронных денег, о которых мы говорим. Система, которую разрабатываете вы, имеет какое-то принципиальное отличие или, возможно, наоборот, может стать частью этого проекта?
С. В.: Планы НБУ, к сожалению, я комментировать не могу. Я не посвящен в дела государственной важности, но мое видение в том, что именно в Украине, в стране с проблемной непрозрачной экономикой, нужно внедрять блокчейн. Чем темнее экономика, тем лучше для этой технологии. Поэтому именно здесь и сейчас есть уникальная возможность ее внедрить.
FL: Кто должен осуществлять регулирование электронных денег на блокчейне? Должен это быть центробанк или, возможно, отдельно управляющий орган? Или же система будет одноранговой?
С. В.: Сейчас сложно делать выводы основываясь на слухах и сухих заявления НБУ. Но есть один бесспорный факт: если это будет блокчейн, и регулятор предоставит доступ к открытом реестру, происходящее в котором сможет увидеть любой человек, появится очень много желающих, которые захотят принимать участие в его регулировании. Может появиться автоматизированный способ сбора и анализа информации в режиме реального времени, и каждый — от аудитора до студента — сможет стать небольшой ячейкой контроля. Изначально это вызовет в обществе бум, всем будет очень интересно это «пощупать» и пытаться контролировать и уж тем более критиковать. Но в конечно итоге, когда все увидят, что система прозрачна, придет понимание, что все, собственно, работает и без их участия.
Мне как-то довелось побывать в Грузии. Там тоже были проблемы с коррупцией, и меня удивило, насколько быстро грузины привыкли к хорошему. Очередей нет, взяток нет, и такое впечатление, что ничего этого никогда и не было. И у нас может появиться похожий прецедент: изначально все накинутся на эти публичные данные, будут пытаться что-то выудить, что-то вырвать, что-то отрегулировать, но затем они увидят, что регулировать то и нечего, и быстро забудут прошлое как страшный сон. Таким образом, открытость государства и доверие граждан сделают подобные учетные системы саморегулируемыми.
Именно за это я люблю блокчейн, который позволяется математическими законами описать правила, которые неподвластны изменению «темными силами». Невозможно дать взятку распределенной сети или криптопримитиву. Криптография была создана для противостояния компрометации.
FL: Как подобная система может повлиять на существующую банковскую систему?
С. В.: Для честных и системных банков ничего не изменится. Они получают еще один учетный инструмент, только более прозрачный. Для тех же, кто привык дурить клиентов и строить схемы, могут возникнуть проблемы. Будет довольно рискованно использовать «крипто-деньги» в сомнительный операциях.
Но это и есть тот самый шанс показать свою порядочность, открытость и прямоту. Я считаю, что банкам пора прекращать думать о том, как зарабатывать на сомнительных операциях. Нужно общаться с представителями бизнеса и решать их ежедневные проблемы.
Необходимо не только обслуживать финансовый сектор, но и создавать востребованные продукты и решения для мелкого и среднего бизнеса. Решение подобных задач откроет для банков не только новые возможности, но и довольно большие комиссии и прибыли. Просто нужно поднять пятую точку, разработать маркетинговый план, найти разработчиков, которые могут и хотят создавать и полезные приложения. Если же такой возможности нет — не бояться дать своим клиентам возможность самостоятельно автоматизировать процесс управления, используя открытые API. Это не know-how от Attic Lab — это требования времени, в котором мы сейчас живем.
FL: Старые модели в любом случае отмирают. Банкам придется меняться, менять свои бизнес-модели. Игнорировать это не только бессмысленно, но и не дальновидно. Вы согласны с этим утверждением?
С. В.: Если говорить откровенно, меня удивило и потешило появление понятия «самоликвидации банка». Предполагаю, что банки просто поняли, что в новых реалиях зарабатывать деньги как прежде уже не получается. Конечно, есть определенные политические моменты, но факт остается фактом: банкам, которые не захотят меняться, просто «крышка».
Выживут самые сильные, те, кто смог себя хорошо зарекомендовать в корпоративном секторе и умеют качественно обслуживать финансовые требования большого бизнеса. Либо же самые шустрые, которые смогут предоставить конечному потребителю современные услуги. Уже никто не хочет стоять в очередях или общаться с недовольным кассиром. Потребитель будет выбирать варианты быстрого и дистанционного обслуживания, и поэтому единственный вариант розничного банка – это цифровой банк. Все остальное – это уже прошлое.
Поэтому Украине крайне необходима возможность удаленной идентификации клиентов. Сейчас нас сдерживает законодательное ограничение о том, что пользователь может быть идентифицирован исключительно в отделении банка. Но, насколько мне известно из открытых источников, НБУ внедряет довольно современную процедуру удаленной идентификации под названием BankID. Инновация не сможет сразу решить существующие вопросы, однако в любом случае это будет большой прорыв.
FL: Каким может оказаться макроэкономический эффект введения электронных денег на блокчейне для всего государства?
С. В.: Я не уверен, что могу дать точный ответ. Это вопрос к профильным экономистам и финансистам. Мне известны исследования британских специалистов, которые пришли к выводу, что введение криптовалют на национальном уровне позволит увеличить ВВП на 3%. Не возьмусь утверждать или опровергать подобные заявления, но одно я знаю точно: хуже от этого не станет. Лучше может и должно стать, хуже – вряд ли.
FL: Сергей, спасибо за интервью. В завершение беседы хотелось бы поздравить Attic Lab, которая вошла в список номинантов на премии Payspace Magazine Awards. Что лично для вас и для вашей компании означает это выдвижение?
С. В.: Спасибо! Это, безусловно важно для нашей команды, но пока это только выражение интереса к новому и перспективному направлению, но никак не повод праздновать.
Пить шампанское мы будем после того, когда люди начнут пользоваться «крипто-деньгами» для решения наболевших проблем, а слово «блокчейн» будет восприниматься также просто и непринужденно, как база данных или интернет.
Мне как разработчику и директору компании иногда становиться страшно, с какой увлеченностью и скоростью мы движемся в неизвестность. Как бы пафосно не звучало, но сейчас нас интересует не столько финансовая сторона вопроса, сколько ее социальная значимость. Поэтому наивысшей для нас наградой может стать поддержка нашей миссии в обществе и со стороны государства.
FL: Что же, мы желаем вам успехов в вашем начинании!
Разработкой проекта занимается компания Attic Lab. В беседе с ForkLog ее основатель и CEO Сергей Васильчук поделился своими мыслями о социальной значимости проекта, ключевых проблемах банковского сектора, а также о таком понятии, как выпускаемые государством криптовалюты.
FL: Сергей, давайте именно с криптовалют и начнем. В первую очередь, речь о все более часто упоминаемом термине «государственные криптовалюты».
С. В.: Во-первых, много проблем возникает по причине спекуляций на этом названии. К сожалению, некому придумать какое-то единое универсальное название, которое могло бы однозначно интерпретироваться. Кто-то говорит «электронные деньги», подразумевая под этим PayPal, а у многих понятие «криптовалюта» ассоциируется исключительно с биткоином.
Второй негативный фактор — довольно низкий уровень осведомленности населения в области «крипто-финансов». Многие просто не понимают разницы между биткоином и блокчейном, что не удивительно, учитывая технологическую сложность. Сильно огорчает, когда слышу откровенные бредни коллег-программистов, которые ленятся тратить время на изучение, но при этом стараются казаться знающими и современными. Хуже всего, когда такие «эксперты» пафосно объясняют суть технологии блокчейн среднестатистическому пользователю. Таким образом в обществе формируется искаженное мнение о крипто-валютах, а понятие «государственная крипто-валюта» воспринимается в штыки или не воспринимается как таковое.
Поэтому, пока у нас не будет нормативной базы, спекуляции с названиями будут всегда. Этот период нужно просто пережить.
FL: А собственный вариант такого универсального названия вы можете предложить?
С. В.: Я думаю, это задача регулятора. Если название будут давать компании или разработчики, будут постоянные разногласия. Должен быть кто-то один, кто скажет: «Отныне это называется так». Я лично стараюсь оперировать юридическо-финансовыми терминами, поэтому называю это «электронные деньги с криптографическим учетом».
FL: Какие преимущества имплементация подобных «электронных денег» на блокчейне дает государству, бизнесу и простым гражданам? Какие минусы?
С. В.: Как вы уже знаете, мы начали писать для банка учетную систему электронных денег на блокчейне. Изначально мы пытались изменить блокчейн таким образом, чтобы он помогал банку зарабатывать, но со временем поняли, что блокчейн изменил нас самих и наше мышление.
Сергей Федотов и Сергей Васильчук — создатели блокчейн-платформы для банковского сектора Украины
Также на определенном этапе мы поняли, что блокчейн больше всего необходим на государственном или над-государственном уровне. Это технология, которую можно сравнить с доктором Айболитом, который приходит в те места, где есть раковая опухоль недоверия. К большому сожалению, это касается государства как структуры и Украины в том числе. Бюрократия и коррупция настолько дискредитировали государственность, что люди ему попросту не доверяют. Поэтому главная цель блокчейна – вернуть доверие к государственным системам, включая монетарную политику. Многие с радостью, а кто и с неприкрытым сарказмом обсуждают, как биткоин может исключить посредника в виде банка. Я же смотрю на блокчейн как на возможность исключить бюрократа-взяточника как посредника между государством и его гражданами.
Сейчас я вижу достаточно большие усилия со стороны государства по восстановлению этого доверия и созданию прозрачности. Однако политизация общества и масс-медиа приводят к искажению результатов. То есть существует некая информационная призма, которая сводит на нет все лучшие попытки государства. При этом пока не существует инструмента независимого оценивания результатов государственных инициатив и программ, которому можно доверять, и блокчейн может эту проблему решить. Мало кто ставит под сомнение аксиому, что параллельные линии не пересекаются, таким же образом блокчейн, имея криптографическую основу, может математически доказать эффективность или наоборот, провал государственного управления.
FL: Какие сценарии практического применения могут иметь подобные решения?
С. В.: Представим себе ситуацию, когда государство заявляет о намерении осуществить социальные дотации. Выделенные средства попадают в расчетный банк, часть денег уходит на обслуживания самих денег, другая часть «теряется». Остаток делится между «мертвыми душами», часть доходит до конечного адресата. Все об этом знают, и никто «не может» этому положить конец.
Можно смоделировать более конкретную ситуацию с адресными субсидиями. Возьмем для примера группу населения, которой нужны дотации в виде аптечных лекарств, например, инсулинозависимые люди. Сейчас этот процесс происходит таким образом: выделяются реальные деньги профильному министерству, которое распределяет на региональномом уровне, местные распределяет эти деньги дальше, а в процессе «распределений» происходят колоссальные злоупотребления. Учитывая масштаб и искусство подобных схем, часто стоимость противодействия превышает стоимость злоупотреблений…
А теперь давайте представим себе ситуацию, когда государство на национальном уровне имеет развернутую систему электронных денег на блокчейне. Систему с открытым реестром и работающую в режиме реального времени. Такая система дает государству возможность создавать различные ценности, например, гривну, которая отвечает за все, связанное с аптеками. Такую условную аптечную гривну можно тратить только в аптеках. Аптеки, в свою очередь, могут погасить эту гривну на безналичные деньги исключительно в определенном банке. Это значит, что деньги, которые были выделены на дотации лекарств, могут быть потрачены в аптеках и нигде больше.
Более того, профильные инстанции смогут распределять средства непосредственному получателю: конкретной бабушке, конкретному больному в автоматическом режиме, минуя «дырявых» посредников. Вся информация при этом остается в реестре, и это означает, что по всей вертикали власти – от министра до рядового почтальона – можно видеть, кто, где и когда с точностью до секунды получил свою адресную дотацию. Более того, мы можем видеть, в какой именно аптеке была потрачена предназначавшаяся для этого материальная помощь, что аптека вывела эти средства на счет государственного банка и получила свою безналичную гривну.
Таким образом, мы можем получить беспрецедентный контроль. Но нужно понимать, что революцию здесь делать также не стоит. Такие решения нужно вводить постепенно и, как курочка по зернышку, пытаться взять какие-то сферы и в них показать, как это работает.
FL: Хорошо, если говорить о конечных пользователях, какие преимущества получают они?
С. В.: Во-первых, сам сервис нацелен прежде всего на людей. Конечный пользователь сможет получать субсидии и другие виды социальной помощи, а также взаимодействовать с государством напрямую. Никто не сможет отобрать средства, пока приватный ключ находиться у пользователя. Все будет максимально прозрачно, а государство сможет отчитаться за каждую копейку перед налогоплательщиками. Также это поможет искоренить нечисть, которая позволяет себе наживаться на детях и стариках. Будут конечно попытки и даже прецеденты компрометации и блокчейн-систем, но цепочка блоков не имеет срока давности, и это плохая новость для нечистых на руку.
FL: Учитывая исторически высокий уровень коррупции в стране, не опасаетесь ли вы, что сила противодействия – именно со стороны госчиновников — окажется слишком высокой?
С. В.: Безусловно, как только придет осознание, чем чреваты необратимость и устойчивость распределенной криптографической учетной системы, противодействие будет самым серьезнейшим. Это не подлежит сомнению, и тешить иллюзиями себя не стоит. Но на каждое действие может быть достойное противодействие. В первую очередь таким противодействием станут сами люди, которые привыкнут к правде.
Представим, что в какой-то области или даже районе запущен пилотный проект адресной дотации. Бабушки получили все госуслуги и обещания вовремя и прозрачно, и тут какой то смельчак закрывает «пилот». Будет такое противодействие со стороны граждан, что я сомневаюсь, что кто-либо из политиков или чиновников сможет этому противостоять. Поэтому я уверен, что единственный шанс для блокчейна как технологии – это завоевывать массы.
FL: Несколько недель назад Нацбанк Украины представил дорожную карту Cashless Economy – проекта, который предполагает использование технологии блокчейн для выпуска тех самых электронных денег, о которых мы говорим. Система, которую разрабатываете вы, имеет какое-то принципиальное отличие или, возможно, наоборот, может стать частью этого проекта?
С. В.: Планы НБУ, к сожалению, я комментировать не могу. Я не посвящен в дела государственной важности, но мое видение в том, что именно в Украине, в стране с проблемной непрозрачной экономикой, нужно внедрять блокчейн. Чем темнее экономика, тем лучше для этой технологии. Поэтому именно здесь и сейчас есть уникальная возможность ее внедрить.
FL: Кто должен осуществлять регулирование электронных денег на блокчейне? Должен это быть центробанк или, возможно, отдельно управляющий орган? Или же система будет одноранговой?
С. В.: Сейчас сложно делать выводы основываясь на слухах и сухих заявления НБУ. Но есть один бесспорный факт: если это будет блокчейн, и регулятор предоставит доступ к открытом реестру, происходящее в котором сможет увидеть любой человек, появится очень много желающих, которые захотят принимать участие в его регулировании. Может появиться автоматизированный способ сбора и анализа информации в режиме реального времени, и каждый — от аудитора до студента — сможет стать небольшой ячейкой контроля. Изначально это вызовет в обществе бум, всем будет очень интересно это «пощупать» и пытаться контролировать и уж тем более критиковать. Но в конечно итоге, когда все увидят, что система прозрачна, придет понимание, что все, собственно, работает и без их участия.
Мне как-то довелось побывать в Грузии. Там тоже были проблемы с коррупцией, и меня удивило, насколько быстро грузины привыкли к хорошему. Очередей нет, взяток нет, и такое впечатление, что ничего этого никогда и не было. И у нас может появиться похожий прецедент: изначально все накинутся на эти публичные данные, будут пытаться что-то выудить, что-то вырвать, что-то отрегулировать, но затем они увидят, что регулировать то и нечего, и быстро забудут прошлое как страшный сон. Таким образом, открытость государства и доверие граждан сделают подобные учетные системы саморегулируемыми.
Именно за это я люблю блокчейн, который позволяется математическими законами описать правила, которые неподвластны изменению «темными силами». Невозможно дать взятку распределенной сети или криптопримитиву. Криптография была создана для противостояния компрометации.
FL: Как подобная система может повлиять на существующую банковскую систему?
С. В.: Для честных и системных банков ничего не изменится. Они получают еще один учетный инструмент, только более прозрачный. Для тех же, кто привык дурить клиентов и строить схемы, могут возникнуть проблемы. Будет довольно рискованно использовать «крипто-деньги» в сомнительный операциях.
Но это и есть тот самый шанс показать свою порядочность, открытость и прямоту. Я считаю, что банкам пора прекращать думать о том, как зарабатывать на сомнительных операциях. Нужно общаться с представителями бизнеса и решать их ежедневные проблемы.
Необходимо не только обслуживать финансовый сектор, но и создавать востребованные продукты и решения для мелкого и среднего бизнеса. Решение подобных задач откроет для банков не только новые возможности, но и довольно большие комиссии и прибыли. Просто нужно поднять пятую точку, разработать маркетинговый план, найти разработчиков, которые могут и хотят создавать и полезные приложения. Если же такой возможности нет — не бояться дать своим клиентам возможность самостоятельно автоматизировать процесс управления, используя открытые API. Это не know-how от Attic Lab — это требования времени, в котором мы сейчас живем.
FL: Старые модели в любом случае отмирают. Банкам придется меняться, менять свои бизнес-модели. Игнорировать это не только бессмысленно, но и не дальновидно. Вы согласны с этим утверждением?
С. В.: Если говорить откровенно, меня удивило и потешило появление понятия «самоликвидации банка». Предполагаю, что банки просто поняли, что в новых реалиях зарабатывать деньги как прежде уже не получается. Конечно, есть определенные политические моменты, но факт остается фактом: банкам, которые не захотят меняться, просто «крышка».
Выживут самые сильные, те, кто смог себя хорошо зарекомендовать в корпоративном секторе и умеют качественно обслуживать финансовые требования большого бизнеса. Либо же самые шустрые, которые смогут предоставить конечному потребителю современные услуги. Уже никто не хочет стоять в очередях или общаться с недовольным кассиром. Потребитель будет выбирать варианты быстрого и дистанционного обслуживания, и поэтому единственный вариант розничного банка – это цифровой банк. Все остальное – это уже прошлое.
Поэтому Украине крайне необходима возможность удаленной идентификации клиентов. Сейчас нас сдерживает законодательное ограничение о том, что пользователь может быть идентифицирован исключительно в отделении банка. Но, насколько мне известно из открытых источников, НБУ внедряет довольно современную процедуру удаленной идентификации под названием BankID. Инновация не сможет сразу решить существующие вопросы, однако в любом случае это будет большой прорыв.
FL: Каким может оказаться макроэкономический эффект введения электронных денег на блокчейне для всего государства?
С. В.: Я не уверен, что могу дать точный ответ. Это вопрос к профильным экономистам и финансистам. Мне известны исследования британских специалистов, которые пришли к выводу, что введение криптовалют на национальном уровне позволит увеличить ВВП на 3%. Не возьмусь утверждать или опровергать подобные заявления, но одно я знаю точно: хуже от этого не станет. Лучше может и должно стать, хуже – вряд ли.
FL: Сергей, спасибо за интервью. В завершение беседы хотелось бы поздравить Attic Lab, которая вошла в список номинантов на премии Payspace Magazine Awards. Что лично для вас и для вашей компании означает это выдвижение?
С. В.: Спасибо! Это, безусловно важно для нашей команды, но пока это только выражение интереса к новому и перспективному направлению, но никак не повод праздновать.
Пить шампанское мы будем после того, когда люди начнут пользоваться «крипто-деньгами» для решения наболевших проблем, а слово «блокчейн» будет восприниматься также просто и непринужденно, как база данных или интернет.
Мне как разработчику и директору компании иногда становиться страшно, с какой увлеченностью и скоростью мы движемся в неизвестность. Как бы пафосно не звучало, но сейчас нас интересует не столько финансовая сторона вопроса, сколько ее социальная значимость. Поэтому наивысшей для нас наградой может стать поддержка нашей миссии в обществе и со стороны государства.
FL: Что же, мы желаем вам успехов в вашем начинании!
