Возможно, вы недавно видели нездоровую междоусобную драму, охватившую «сообщество» биткойнеров, особенно вокруг того, кто является — и уж точно не является — «максималистом».
Биткойн-максималист, в самом широком возможном определении, — это человек, вложивший значительные средства в биткойн, который считает, что биткойн — единственная важная криптовалюта, а все остальные криптовалюты — если не мошенничество, то отвлекающие факторы от этого достойного, потрясающего проекта.
Цель этого проекта остается предметом интенсивных дебатов в максималистском мире: есть монетарные теоретики, которые считают, что естественная «твердость» Биткойна гарантирует его будущий статус глобальной резервной валюты; другие, которые считают, что это должно служить только буфером против государственного вмешательства в денежную массу; другие, которые считают шифропанк-идеал устойчивости к цензуре убийственным вариантом использования и пренебрежительно относятся к другим криптовалютам, прежде всего потому, что они полагаются на более низкую архитектуру безопасности.
Именно эта первая группа, сторонники теории твердых денег, известная как «токсимаксия» из-за своей склонности к агрессии в Твиттере по отношению ко всем, кто не разделяет их взглядов, сейчас переживает кризис.
Совсем недавно они разглагольствовали о предполагаемом бывшем союзнике, венчурном капиталисте и эссеисте Нике Картере, после того как он сообщил в Твиттере, что его фонд Castle Island Ventures инвестировал в компанию, разрабатывающую функциональность входа в систему на основе кошелька, которая не имеет ничего общего с биткойнами. Максималисты возмутились очевидным предательством видного сторонника. Картер воссоединился с постом на Medium, восхваляющим максимализм как «болезнь», а затем был замечен в шутливом общении с ужасным «не чеканщиком». Все это было очень инфантильно и неловко.
Источник
Уникальность
