В настоящий момент кажется общим знанием, что китайцы не любят японцев за те зверства, которые Япония совершила в отношении китайского народа в годы Второй японо-китайской войны. Все знают о Нанкинской резне, Отряде 731 и женщинах для утешения...
Но в первые десятилетия после столь разрушительного конфликта китайские власти – причём как Гоминьдан, так и коммунисты – старались не выпячивать тему недавней войны с целью нормализации двухсторонних отношений.
В день оглашения японской капитуляции 15 августа 1945 г. Чан Кайши в своей речи призвал «не отвечать силой на силу» («don't meet force with force») и выразил надежду на устранение милитаристской клики и демократизацию Японии. При этом генерал Ясудзи Окамура, ответственный за ту самую политику трёх «всех», был оправдан китайским трибуналом, а затем вообще нанят в качестве военного советника Гоминьдана. В 1952 г. уже после проигрыша в Гражданской войне и бегства на Тайвань Чан Кайши подписал с Японией мирный договор. Обе страны стали союзницами США в «Холодной войне» против коммунистических СССР и КНР.
До начала 1970-х гг. у китайских коммунистов действительно были плохие отношения с японским государством, но скорее из-за «Холодной войны», нежели из-за травматической памяти о недавнем прошлом. Более того, в этот период из Японии в КНР регулярно приезжали различные левые общественно-политические деятели, которые встречались с Мао Цзэдуном. В ходе бесед они выражали сожаления об японских преступлениях, после чего китайский вождь огорошивал их собственными диалектическими рассуждениями: китайскому народу, наоборот, следует благодарить Японию за её агрессию, ведь без неё коммунисты так и остались бы в изоляции, а Гоминьдан сохранил власть. Японцы же заставили китайцев сплотиться, показали им всю гниль режима Чан Кайши и настолько ослабили его, что КПК смогла победить.
В начале 1970-х гг. «Никсон слетал в Китай», и конфигурация «Холодной войны» изменилась – теперь КНР оказалась на одной стороне с США и Японией против СССР. В 1972 г. коммунистический Китай отказался от всех репарационных претензий к Стране восходящего солнца, а в 1978 г. страны заключили договор о мире и дружбе. Пик двухсторонних отношений пришёлся на 1980-е гг. В тот период китайские делегации прибывали в приграничный округ Немуро префектуры Хоккайдо и участвовали в совместных политических ритуалах с требованием к СССР вернуть Курильские острова "японским братьям".
Разворот в сторону большего внимания к событиям войны начался со второй половины 1980-х гг. Идеологический вакуум после маоизма решили заполнять китайским национализмом, особенно после событий на площади Тяньаньмэнь в 1989 г. Общий враг в виде Советского Союза исчез, а усиление Китая, напротив, привело к политической конфронтации с США и Японией. За несколько десятилетий память об японо-китайской войне не только превратилась в одну из ключевых проблем для двухсторонних отношений, но и стала важным элементом для конструирования национальной идентичности внутри самого Китая. Си Цзиньпин, который пришёл к власти в 2012/13 гг., не только продолжил эту политику, но и внёс значимые коррективы с целью её усиления.
Во-первых, были пересмотрены хронологические рамки конфликта, который в КНР официально именуют «Войной сопротивления японской агрессии». В России, как и на Западе, традиционно отсчитывают её начало с инцидента на мосту Марко Поло 7 июля 1937 г. Долгое время эта хронология была принята и в Китае, где могли писать о «Восьмилетней войне». Однако с 2017 г. Министерство образования постановило впредь писать о «Четырнадцатилетней войне» с 1931 по 1945 гг. Таким образом, начало конфликта стали отсчитывать с захвата Японией Маньчжурии и создания там марионеточного сепаратистского государства Маньчжоу-Го, а июль 1937 г. теперь считают датой начала полномасштабного вторжения в ходе войны, которая к тому моменту шла уже шесть лет.
Также началось активное продвижение термина «Мировая антифашистская война» как китайского аналога устоявшемуся на Западе термину «Вторая мировая война».
Во-вторых, усилился акцент на числе жертв, понесённых Китаем. Первые послевоенные оценки Гоминьдана указывали более чем на 10 млн. убитых и раненых. При Мао коммунисты стали говорить о 10 млн. только погибших, а в 1980-х гг. это число было скорректировано вдвое до 20 млн., включая умерших не только от боевых действий, но и от голода, болезней и стихийных бедствий. В 1990-х гг. впервые была упомянута цифра в 35 млн. «убитых и раненых», которую с 2010-х гг. активно подняли на щит, причём иногда последнее слово «раненых» опускается.
В-третьих, 3 сентября 2015 г. впервые в истории на площади Тяньаньмэнь. До этого военные парады проводились только в юбилейные годовщины 1 октября в честь основания КНР. Впрочем, до ежегодных парадов дело пока не дошло.
Наконец, в-четвёртых, если тема «Войны сопротивления японской агрессии» прочно заняла своё место в китайском кинематографе ещё до Си Цзиньпина, то с 2020-х гг. стали выходить фильмы, посвящённые уже «Войне сопротивления американской агрессии и оказанию помощи корейскому народу» в 1950 – 1953 гг. В общем, Китай усиливает борьбу против США и на внутреннем культурном фронте.
Источник
Но в первые десятилетия после столь разрушительного конфликта китайские власти – причём как Гоминьдан, так и коммунисты – старались не выпячивать тему недавней войны с целью нормализации двухсторонних отношений.
В день оглашения японской капитуляции 15 августа 1945 г. Чан Кайши в своей речи призвал «не отвечать силой на силу» («don't meet force with force») и выразил надежду на устранение милитаристской клики и демократизацию Японии. При этом генерал Ясудзи Окамура, ответственный за ту самую политику трёх «всех», был оправдан китайским трибуналом, а затем вообще нанят в качестве военного советника Гоминьдана. В 1952 г. уже после проигрыша в Гражданской войне и бегства на Тайвань Чан Кайши подписал с Японией мирный договор. Обе страны стали союзницами США в «Холодной войне» против коммунистических СССР и КНР.
До начала 1970-х гг. у китайских коммунистов действительно были плохие отношения с японским государством, но скорее из-за «Холодной войны», нежели из-за травматической памяти о недавнем прошлом. Более того, в этот период из Японии в КНР регулярно приезжали различные левые общественно-политические деятели, которые встречались с Мао Цзэдуном. В ходе бесед они выражали сожаления об японских преступлениях, после чего китайский вождь огорошивал их собственными диалектическими рассуждениями: китайскому народу, наоборот, следует благодарить Японию за её агрессию, ведь без неё коммунисты так и остались бы в изоляции, а Гоминьдан сохранил власть. Японцы же заставили китайцев сплотиться, показали им всю гниль режима Чан Кайши и настолько ослабили его, что КПК смогла победить.
В начале 1970-х гг. «Никсон слетал в Китай», и конфигурация «Холодной войны» изменилась – теперь КНР оказалась на одной стороне с США и Японией против СССР. В 1972 г. коммунистический Китай отказался от всех репарационных претензий к Стране восходящего солнца, а в 1978 г. страны заключили договор о мире и дружбе. Пик двухсторонних отношений пришёлся на 1980-е гг. В тот период китайские делегации прибывали в приграничный округ Немуро префектуры Хоккайдо и участвовали в совместных политических ритуалах с требованием к СССР вернуть Курильские острова "японским братьям".
Разворот в сторону большего внимания к событиям войны начался со второй половины 1980-х гг. Идеологический вакуум после маоизма решили заполнять китайским национализмом, особенно после событий на площади Тяньаньмэнь в 1989 г. Общий враг в виде Советского Союза исчез, а усиление Китая, напротив, привело к политической конфронтации с США и Японией. За несколько десятилетий память об японо-китайской войне не только превратилась в одну из ключевых проблем для двухсторонних отношений, но и стала важным элементом для конструирования национальной идентичности внутри самого Китая. Си Цзиньпин, который пришёл к власти в 2012/13 гг., не только продолжил эту политику, но и внёс значимые коррективы с целью её усиления.
Во-первых, были пересмотрены хронологические рамки конфликта, который в КНР официально именуют «Войной сопротивления японской агрессии». В России, как и на Западе, традиционно отсчитывают её начало с инцидента на мосту Марко Поло 7 июля 1937 г. Долгое время эта хронология была принята и в Китае, где могли писать о «Восьмилетней войне». Однако с 2017 г. Министерство образования постановило впредь писать о «Четырнадцатилетней войне» с 1931 по 1945 гг. Таким образом, начало конфликта стали отсчитывать с захвата Японией Маньчжурии и создания там марионеточного сепаратистского государства Маньчжоу-Го, а июль 1937 г. теперь считают датой начала полномасштабного вторжения в ходе войны, которая к тому моменту шла уже шесть лет.
Также началось активное продвижение термина «Мировая антифашистская война» как китайского аналога устоявшемуся на Западе термину «Вторая мировая война».
Во-вторых, усилился акцент на числе жертв, понесённых Китаем. Первые послевоенные оценки Гоминьдана указывали более чем на 10 млн. убитых и раненых. При Мао коммунисты стали говорить о 10 млн. только погибших, а в 1980-х гг. это число было скорректировано вдвое до 20 млн., включая умерших не только от боевых действий, но и от голода, болезней и стихийных бедствий. В 1990-х гг. впервые была упомянута цифра в 35 млн. «убитых и раненых», которую с 2010-х гг. активно подняли на щит, причём иногда последнее слово «раненых» опускается.
В-третьих, 3 сентября 2015 г. впервые в истории на площади Тяньаньмэнь. До этого военные парады проводились только в юбилейные годовщины 1 октября в честь основания КНР. Впрочем, до ежегодных парадов дело пока не дошло.
Наконец, в-четвёртых, если тема «Войны сопротивления японской агрессии» прочно заняла своё место в китайском кинематографе ещё до Си Цзиньпина, то с 2020-х гг. стали выходить фильмы, посвящённые уже «Войне сопротивления американской агрессии и оказанию помощи корейскому народу» в 1950 – 1953 гг. В общем, Китай усиливает борьбу против США и на внутреннем культурном фронте.
Источник
