Южноафриканский журналист, телеведущий режиссёр Брайан Смит проанализировал пять самых спорных высказываний о криптовалютах американского экономиста Нуриэля Рубини — ярого критика блокчейна и оппонента Виталика Бутерина. Оригинал статьи опубликован Coin Insider.
Если криптовалюты нуждались в пощёчине, чтобы очнуться, то господин Рубини пришёлся как нельзя кстати.
В прошлом Нуриэль Рубини прославился тем, что предсказал финансовый кризис 2008 года, однако в последние недели его имя попадает в новостные заголовки в связи с резкой критикой таких явлений, как технология блокчейн, криптовалюты (в первую очередь биткоин и эфириум), а также ICO.
Выступая 11 октября на Капитолийском холме, Рубини вторил таким деятелям, как Уоррен Баффет и Джордж Сорос. Он заявил американском сенаторам, что криптовалюта — «мать или отец всех афер и финансовых пузырей». В резонансных интервью для CoinTelegraph и в статьях, опубликованных на сайте Project Syndicate, Рубини не раз подробно излагал свои воззрения.
Взгляды Рубини подкреплены расхожими представлениями, сопутствующими индустрии блокчейна и криптовалют. Хотя некоторые из них действительно не лишены основания, стоит учитывать, что криптовалюта — развивающийся класс активов и денежная система — сравнительно новое явление.
Ниже автор попытается заочно поспорить с Рубини, выдвинув контраргументы, призванные показать, почему криптовалюты всё же могут прийти к успеху.
Централизация
Рубини заявляет:
О децентрализованном характере этого явления много говорят, однако майнеры централизованы, поскольку это олигополия, разработчики кода централизованы, биржи централизованы, ведь 99% транзакций осуществляется на централизованных биржах. Наряду с этим имеет место крайняя концентрация богатства. В смысле неравенства доходов и концентрации богатства эта система хуже той, что присутствует в КНДР. Реальность прямо противоположна декларациям: это тотально централизованная система.
Централизация — это не бинарная концепция. Речь не идёт о двух полюсах, централизации и децентрализации. На это обстоятельство указывают в последнее время такие эксперты в сфере криптовалют и блокчейна, как Тони Вейс, Джимми Сонг и Симон де ла Рувьер. Они доходчиво объяснили, что централизация скорее похожа на скользящую шкалу: есть как максималисты, провозглашающие биткоин золотым стандартом, так и люди, считающие, что многим альткоинам требуется время и дополнительные усилия разработчиков, чтобы стать достаточно децентрализованными.
Поэтому мы должны рассматривать биткоин как самую успешную (и наиболее децентрализованную) монетарную систему на сегодняшний день, в которой центральным органом служит распределённая сеть вычислительной мощности, формирующая консенсус.
Разработчики кода, совершенствующие биткоин и многочисленные альткоины, разбросаны по всему свету, децентрализованные биржи демонстрируют устойчивый рост. И, хотя сам биткоин может иметь ужасный коэффициент Джини (показатель неравенства), как справедливо отмечали технический директор Coinbase Баладжи Шринивасан и другие, требуется принципиально новая форма выражения для количественной оценки децентрализации в криптовалютных сетях.
Также есть основания полагать, что механизмы масштабирования второго уровня (например, Lightning Network) будут способствовать дальнейшему распределению богатства, поскольку благодаря им биткоин (как частный пример криптовалюты) превращается из средства сохранения стоимости в средство обмена. Нечто подобное происходило и с другими валютными сетями.
Мобильные деньги
Нуриэль Рубини:
Революция уже происходит: конкуренция будет усиливаться, успех — расти. Бедные кенийские фермеры в наши дни пользуются M-Pesa. С помощью маленького смартфона можно осуществлять транзакции, брать и давать ссуды, покупать и продавать товары и услуги. Есть возможность пользоваться целым набором финансовых услуг, не обращаясь в физический банк. И всё это доступно миллиардам африканских бедняков. Что общего они имеют с блокчейном или криптовалютами? Ничего, ноль. Таким образом, уже происходит революция, и у неё нет ничего общего с блокчейном.
Как человек, живущий в ЮАР, не могу не согласиться с мнением Рубини о том, что такие платформы, как M-Pesa (поставщик платёжных услуг для абонентов мобильных операторов), пользуются на континенте огромной популярностью и представляют миллионам африканцев удобную площадку для торговли и обмена продуктами и услугами.
Однако Рубини не учитывает, что сети, привязанные к фиатным деньгам, работают на самых волатильных рынках в мире. Хотя африканская криптовалютная революция только началась, мы уже видим, как цена биткоина достигает невиданных высот на волатильном рынке Зимбабве, в то время как ЮАР, Сенегал и другие страны пытаются не только разработать осмысленное законодательство для криптовалют, но и глубже изучить сценарии их использования, которые позволят культивировать местные рынки, осуществлять трансграничные денежные переводы и многое другое.
Криптовалюты могут выиграть от развития систем мобильных платежей в качестве своего рода центров притяжения, которые работают в широких масштабах, имеют удобный и простой интерфейс, а также способны (что самое важное) привлечь потребителей, одаривая благами децентрализованной валюты один из самых волатильных, однако и самых динамичных, рынков в мире.
ICO
Нуриэль Рубини:
Данные исследований показывают, что 81% всех ICO носил мошеннический характер; 11% таких проектов провалились или «умерли». Что касается остальных 8%, торгуемых на биржах, то за последний год десять самых крупных потеряли в стоимости в среднем 95% — больше, чем биткоин. Таким образом, это был пузырь: все за ним гнались, запускали ICO, собирали средства, но всё это вылетело в трубу… Я думаю, что они могут потерять в стоимости ещё 95%.
В этом году аналитическая компания Satis Group, специализирующаяся на консультировании по вопросам криптовалют и ICO, выпустила отчёт, в котором сообщила, что 81% проектов ICO носили мошеннический характер.
Эксперты Satis Group относили к мошенническим любой проект, который, «декларируя доступность инвестиций в ICO, не намеревался выполнять свои обязательства в рамках развития проекта и/или был признан сообществом (на форумах, сайтах или иных сетевых ресурсах) мошенническим».
Здесь стоит отметить, что большинство ICO, признанных мошенническими, были просто коллективными проектами, которые потерпели неудачу. Ярлык «мошенничество» в данном случае указывает на чрезмерно прямолинейный и примитивный подход.
Убойное криптовалютное приложение
Нуриэль Рубини:
Конечно, эта затея полностью провалилась: спустя десять лет никакого убойного приложения нет; криптовалютные активы терпят крах, они утратили 99% своей стоимости. Несмотря на все эксперименты, ни одна корпорация, ни один финансовый институт не стали использовать эту технологию, и нет никаких причин, по которым они пожелают это сделать. И зачем тогда она нужна?
Не говоря о том важном обстоятельстве, что в прошлом году биткоин по среднему внутридневному объёму транзакций обошёл золото, также стоит учесть, что объём транзакций ведущей криптовалюты только в нынешнем году близок к показателю в $1,1 трлн.
Возможно, нам ещё предстоит увидеть широкомасштабные бизнесы, продукты или сервисы (децентрализованные или иные) на блокчейне. Однако уже можно сказать, что индустрия блокчейна породила два убойных приложения, функционирующих в достаточно широких масштабах. Это биткоин (всемирная одноранговая денежная система) и эфириум (средство привлечения капитала посредством ICO).
На самом деле нам не нужно пытаться оценить степень их успеха, чтобы признать: новая форма краудфандинга преуспела в децентрализации сектора венчурного капитала, дав возможность вкладывать средства миллионам новых инвесторов. Тем самым подготовлена почва для рынка токенизированных акций, отвечающего национальным законам о ценных бумагах.
Банки и блокчейны
Нуриэль Рубини:
Что касается блокчейна, то в реальном мире нет ни одного института — банка, корпорации, неправительственной организации или государственного ведомства, который бы составлял балансовые отчёты, регистрировал транзакции, сделки, взаимодействовал с клиентами и поставщиками в публичных децентрализованных p2p-реестрах. Нет никаких причин записывать ценную конфиденциальную информацию публичным образом.
Хотя криптолибертарианцы могут отвергать идею сотрудничества с банками, многочисленные финансовые институты уже используют технологию блокчейн. Кроме того, существуют сценарии, при которых ценные конфиденциальные данные имеет смысл регистрировать публично.
Примерами таких сценариев служат Petro (которую власти Венесуэлы в числе прочего используют для обхода санкций) и даже блокчейн Quorum банка JPMorgan.
Что касается финансовых институтов, то налицо многочисленные интересные бизнес-кейсы. Например, Пограничная служба США решила хранить данные своих камер и сенсоров с помощью Factom, а NASA предоставило грант разработчикам автономного космического аппарата, принимающего решения с помощью блокчейна, а именно эфириума.
Источник
Если криптовалюты нуждались в пощёчине, чтобы очнуться, то господин Рубини пришёлся как нельзя кстати.
В прошлом Нуриэль Рубини прославился тем, что предсказал финансовый кризис 2008 года, однако в последние недели его имя попадает в новостные заголовки в связи с резкой критикой таких явлений, как технология блокчейн, криптовалюты (в первую очередь биткоин и эфириум), а также ICO.
Выступая 11 октября на Капитолийском холме, Рубини вторил таким деятелям, как Уоррен Баффет и Джордж Сорос. Он заявил американском сенаторам, что криптовалюта — «мать или отец всех афер и финансовых пузырей». В резонансных интервью для CoinTelegraph и в статьях, опубликованных на сайте Project Syndicate, Рубини не раз подробно излагал свои воззрения.
Взгляды Рубини подкреплены расхожими представлениями, сопутствующими индустрии блокчейна и криптовалют. Хотя некоторые из них действительно не лишены основания, стоит учитывать, что криптовалюта — развивающийся класс активов и денежная система — сравнительно новое явление.
Ниже автор попытается заочно поспорить с Рубини, выдвинув контраргументы, призванные показать, почему криптовалюты всё же могут прийти к успеху.
Централизация
Рубини заявляет:
О децентрализованном характере этого явления много говорят, однако майнеры централизованы, поскольку это олигополия, разработчики кода централизованы, биржи централизованы, ведь 99% транзакций осуществляется на централизованных биржах. Наряду с этим имеет место крайняя концентрация богатства. В смысле неравенства доходов и концентрации богатства эта система хуже той, что присутствует в КНДР. Реальность прямо противоположна декларациям: это тотально централизованная система.
Централизация — это не бинарная концепция. Речь не идёт о двух полюсах, централизации и децентрализации. На это обстоятельство указывают в последнее время такие эксперты в сфере криптовалют и блокчейна, как Тони Вейс, Джимми Сонг и Симон де ла Рувьер. Они доходчиво объяснили, что централизация скорее похожа на скользящую шкалу: есть как максималисты, провозглашающие биткоин золотым стандартом, так и люди, считающие, что многим альткоинам требуется время и дополнительные усилия разработчиков, чтобы стать достаточно децентрализованными.
Поэтому мы должны рассматривать биткоин как самую успешную (и наиболее децентрализованную) монетарную систему на сегодняшний день, в которой центральным органом служит распределённая сеть вычислительной мощности, формирующая консенсус.
Разработчики кода, совершенствующие биткоин и многочисленные альткоины, разбросаны по всему свету, децентрализованные биржи демонстрируют устойчивый рост. И, хотя сам биткоин может иметь ужасный коэффициент Джини (показатель неравенства), как справедливо отмечали технический директор Coinbase Баладжи Шринивасан и другие, требуется принципиально новая форма выражения для количественной оценки децентрализации в криптовалютных сетях.
Также есть основания полагать, что механизмы масштабирования второго уровня (например, Lightning Network) будут способствовать дальнейшему распределению богатства, поскольку благодаря им биткоин (как частный пример криптовалюты) превращается из средства сохранения стоимости в средство обмена. Нечто подобное происходило и с другими валютными сетями.
Мобильные деньги
Нуриэль Рубини:
Революция уже происходит: конкуренция будет усиливаться, успех — расти. Бедные кенийские фермеры в наши дни пользуются M-Pesa. С помощью маленького смартфона можно осуществлять транзакции, брать и давать ссуды, покупать и продавать товары и услуги. Есть возможность пользоваться целым набором финансовых услуг, не обращаясь в физический банк. И всё это доступно миллиардам африканских бедняков. Что общего они имеют с блокчейном или криптовалютами? Ничего, ноль. Таким образом, уже происходит революция, и у неё нет ничего общего с блокчейном.
Как человек, живущий в ЮАР, не могу не согласиться с мнением Рубини о том, что такие платформы, как M-Pesa (поставщик платёжных услуг для абонентов мобильных операторов), пользуются на континенте огромной популярностью и представляют миллионам африканцев удобную площадку для торговли и обмена продуктами и услугами.
Однако Рубини не учитывает, что сети, привязанные к фиатным деньгам, работают на самых волатильных рынках в мире. Хотя африканская криптовалютная революция только началась, мы уже видим, как цена биткоина достигает невиданных высот на волатильном рынке Зимбабве, в то время как ЮАР, Сенегал и другие страны пытаются не только разработать осмысленное законодательство для криптовалют, но и глубже изучить сценарии их использования, которые позволят культивировать местные рынки, осуществлять трансграничные денежные переводы и многое другое.
Криптовалюты могут выиграть от развития систем мобильных платежей в качестве своего рода центров притяжения, которые работают в широких масштабах, имеют удобный и простой интерфейс, а также способны (что самое важное) привлечь потребителей, одаривая благами децентрализованной валюты один из самых волатильных, однако и самых динамичных, рынков в мире.
ICO
Нуриэль Рубини:
Данные исследований показывают, что 81% всех ICO носил мошеннический характер; 11% таких проектов провалились или «умерли». Что касается остальных 8%, торгуемых на биржах, то за последний год десять самых крупных потеряли в стоимости в среднем 95% — больше, чем биткоин. Таким образом, это был пузырь: все за ним гнались, запускали ICO, собирали средства, но всё это вылетело в трубу… Я думаю, что они могут потерять в стоимости ещё 95%.
В этом году аналитическая компания Satis Group, специализирующаяся на консультировании по вопросам криптовалют и ICO, выпустила отчёт, в котором сообщила, что 81% проектов ICO носили мошеннический характер.
Эксперты Satis Group относили к мошенническим любой проект, который, «декларируя доступность инвестиций в ICO, не намеревался выполнять свои обязательства в рамках развития проекта и/или был признан сообществом (на форумах, сайтах или иных сетевых ресурсах) мошенническим».
Здесь стоит отметить, что большинство ICO, признанных мошенническими, были просто коллективными проектами, которые потерпели неудачу. Ярлык «мошенничество» в данном случае указывает на чрезмерно прямолинейный и примитивный подход.
Убойное криптовалютное приложение
Нуриэль Рубини:
Конечно, эта затея полностью провалилась: спустя десять лет никакого убойного приложения нет; криптовалютные активы терпят крах, они утратили 99% своей стоимости. Несмотря на все эксперименты, ни одна корпорация, ни один финансовый институт не стали использовать эту технологию, и нет никаких причин, по которым они пожелают это сделать. И зачем тогда она нужна?
Не говоря о том важном обстоятельстве, что в прошлом году биткоин по среднему внутридневному объёму транзакций обошёл золото, также стоит учесть, что объём транзакций ведущей криптовалюты только в нынешнем году близок к показателю в $1,1 трлн.
Возможно, нам ещё предстоит увидеть широкомасштабные бизнесы, продукты или сервисы (децентрализованные или иные) на блокчейне. Однако уже можно сказать, что индустрия блокчейна породила два убойных приложения, функционирующих в достаточно широких масштабах. Это биткоин (всемирная одноранговая денежная система) и эфириум (средство привлечения капитала посредством ICO).
На самом деле нам не нужно пытаться оценить степень их успеха, чтобы признать: новая форма краудфандинга преуспела в децентрализации сектора венчурного капитала, дав возможность вкладывать средства миллионам новых инвесторов. Тем самым подготовлена почва для рынка токенизированных акций, отвечающего национальным законам о ценных бумагах.
Банки и блокчейны
Нуриэль Рубини:
Что касается блокчейна, то в реальном мире нет ни одного института — банка, корпорации, неправительственной организации или государственного ведомства, который бы составлял балансовые отчёты, регистрировал транзакции, сделки, взаимодействовал с клиентами и поставщиками в публичных децентрализованных p2p-реестрах. Нет никаких причин записывать ценную конфиденциальную информацию публичным образом.
Хотя криптолибертарианцы могут отвергать идею сотрудничества с банками, многочисленные финансовые институты уже используют технологию блокчейн. Кроме того, существуют сценарии, при которых ценные конфиденциальные данные имеет смысл регистрировать публично.
Примерами таких сценариев служат Petro (которую власти Венесуэлы в числе прочего используют для обхода санкций) и даже блокчейн Quorum банка JPMorgan.
Что касается финансовых институтов, то налицо многочисленные интересные бизнес-кейсы. Например, Пограничная служба США решила хранить данные своих камер и сенсоров с помощью Factom, а NASA предоставило грант разработчикам автономного космического аппарата, принимающего решения с помощью блокчейна, а именно эфириума.
Источник
