Чтобы инвестировать, нужно обладать одним главным качеством — терпением. Инвестиции — это для тех, кто умеет ждать. Чтобы правильно и эффективно инвестировать, необязательно быть специалистом в этом деле, нужно правильно выбрать управляющего.
RICH Consulting: Генрих, расскажи, пожалуйста, с чего начался твой увлекательный путь в мир инвестирования?
Генрих Эрдман: После кризиса 1998-го года народ не знал, чем заняться. Я, собственно говоря, тоже. Но одна компания, с которой я работал, стала развивать в Европе свой проект. И так получилось, что я поехал в Прагу и жил там месяцев девять. Вот так меня туда занесло. В принципе, я планировал свою жизнь не в этой стране и не в этом городе, но так получилось. Затем я поехал на несколько месяцев в Германию. Там у меня есть друзья и родственники. Так что совместил приятное с полезным: поработал и мир посмотрел.
Жил я под Франкфуртом у моего брата. Есть такой город Дармштадт. Дело было зимой: в один прекрасный день соседскую машину (она стояла под уклоном) сорвало, и она врезалась в машину брата. И этот сосед, в связи с тем, что он доставил хлопоты и неприятности, пригласил моего брата в бар — пива попить, колбасок поесть. До этого они не особо общались. Дядечка оказался веселый. Он всю жизнь работал мусорщиком. У него не было образования, и пришлось пойти на такую работу. Кстати, это была одна из самых высокооплачиваемых профессий в Европе. Это сейчас — турки, приезжие… А в 80-х мало кто хотел этим заниматься. В общем, однажды он прочитал книжку какого-то другого «фрица», я уже сейчас не помню, какого именно, где рассказывалось, что любой человек за свою жизнь (если он правильно распоряжается финансами), может накопить капитал, который даст ему возможность, скажем, либо открыть свой бизнес, либо накопить на старость, либо дать детям образование и т. д. и т. п.
Дядечка через 10 лет после того, как прочитал эту книгу, написал свою. История там была такова, что в течение 10 лет он откладывал большую часть своего дохода и сумел накопить порядка миллиона марок. (Тогда еще были марки.) В 90-х немецкий рынок очень хорошо рос, и он как раз захватил конец 80-х — начало 90-х. За 10 лет он создал капитал.
Он рассказывал, а брат старался переводить мне, т. к. я по-немецки не понимаю. Но я все равно к себе это не примерял и говорил, что это все у Вас в Германии возможно, а у нас — нет, хотя он все время утверждал, что это неправда, такая возможность есть, он об этом знает. Я ему отвечал, что у нас был кризис, что сейчас нет никаких акций и облигаций. И хоть я наверняка не знал, есть они или нет, но у меня было такое впечатление.
Кстати, этот сосед стал прообразом героя в моей маленькой книжке, хотя в целом этот образ, конечно же, собирательный. Это потому, что подобное влияние на меня оказали несколько человек.
В общем, первое, что я сказал: «Это невозможно! В России у людей нет денег. А во-вторых — у них нет возможности». Но он ответил, что есть такая возможность. На это я возразил, что денег у людей все равно нет, тем более после кризиса.
А он как бы со мной и не спорил, просто сказал, что деньги есть у всех, и если человек зарабатывает, грубо говоря, несколько сот долларов в месяц, то у него обязательно есть возможность отложить 10 %. Я ответил, что такая возможность есть, но что с этими копейками можно сделать? И тогда он сказал: «А ты посчитай: если инвестировать одну марку в день, что будет через 32 года?». Следующую ночь я провел в расчетах, т. к. мне самому стало интересно: он утверждал, что меня порадует конечный результат. Я вышел на сумму порядка 250-350 тыс.
Когда мы встретились в следующий раз — это было через несколько недель — я сказал: «Да, здорово! Сумма в 350 тыс. меня поразила! Я даже и не знал! Действительно, это возможно. Но опять-таки, это Россия, это неизвестность». Он ответил, что по поводу России и неизвестности разбираться мне, а вот сумму я посчитал неправильную. Там должен быть миллион. И я не поверил! Говорю: «Я же считал!». А он мне: «Да, все так считают, но они не учитывают сложный процент». Я долго не мог понять, что это такое, потому что все звучало в переводе. Брат тоже не понимал, что такое «сложный процент» на немецком. В итоге он показал, как правильно считать. И действительно вышел миллион. Я был в шоке. Честно говоря, я не ожидал, что это возможно. Такая простая арифметика!
Когда я где-то через полгода попал обратно в Россию, я стал интересоваться, какие у нас есть инвестиционные возможности. Оказалось, что даже среди моих знакомых были люди, которые уже знали, что такое ПИФ. То есть я знал, что такое взаимные фонды, но не подозревал, что они существуют и в России.
Первый фонд, в который я пришел, сейчас очень известный, за последние 10 лет дал достаточно большие доходы. Это было в 2000 году, когда я начал осознанно инвестировать.
— То есть ты начал инвестировать после того, как понял, что к чему?
— Ну… скорее всего. В Германии у меня просто не было возможности это делать. Не было некоего стабильного источника дохода. Да и потом, достаточно трудно быть гражданином другой страны и инвестировать в фонды. Я даже и не пробовал, т. к. знал, что это достаточно сложно. А уже в России я поставил себе задачу изучить эту область.
В период с 2000 по 2004 год я занимался тем, что посещал все конференции, которые проходили на эту тему. Неважно — проходили они для новичков или для профессионалов, открытая это конференция в управляющей компании или платные мастер-классы и тренинги. Я посещал все, что было связано с этой темой. Но первые шаги я сделал вдохновленный тем, что удалось другому человеку.
— На твой взгляд, какое самое главное качество, которым надо обладать, чтобы инвестировать?
— Я думаю, что надо терпеть. В каком плане? Нужно обладать сдержанностью и терпением. Почему? Потому что есть люди, которые загораются, как спичка, а через какое-то время гаснут. Им все это нравится, но т. к. путь накопления капитала — это не один год, а скажем, лет 5-7, то многие перегорают через полгода. Они не видят быстрых результатов и гаснут. Надо ориентироваться на конечную цель, а не на какие-то текущие результаты.
Кроме того, мы сейчас не сталкивались по-хорошему… А вот те, кто инвестировал уже после кризиса 1998 года, в 2000 году, весной 2004 и 2006 годов, испытали на себе маленькие коррекции по 25-35 %. Это уже определенное терпение! Были люди, которые срывались и уходили. Что это значит? Человек начинает инвестировать прямо перед кризисом, и результатов не видит. К процессу надо относиться достаточно философски. Всегда нужно понимать, что инвестирование — это определенный риск. Поэтому, когда мы сами или посторонние люди начинают запугивать нас и говорить, что мы можем потерять деньги, что вдруг придет кризис и т. д., нужно понимать, что мы действительно можем потерять деньги. Любой инвестиционный процесс, каким бы стабильным он ни казался, как сейчас в России, всегда подвержен риску, потому что произойти может все что угодно! Но худшее, что может случиться, — это если нам исполнится 30, 40, 50 лет, а мы так ничего и не получим, поскольку даже не пробовали. И даже если, скажем, произойдет такая ситуация, что я или кто-то из людей, которые накапливают капитал инвестированием, потеряют его, — в этом нет ничего страшного. Мы приложили все усилия, чтобы его сделать.
— Лучше жалеть о том, что УЖЕ, нежели о том, что НЕ…
— Да. Как говорится, среди людей, которые стремятся разбогатеть, миллионерами становятся единицы, но еще ни разу не было человека, который стал бы миллионером, даже не стремясь этого сделать. Если ты хочешь что-то изменить, тебе надо стараться выжимать максимум тех возможностей, которые дает жизнь. А как это сделать правильно… Это то, о чем мы постоянно говорим в RICH Consulting.
— Давай вернемся к началу «творческого пути». Ты помнишь день, когда начал инвестировать?
— День я не могу назвать… Но помню, что меня затащили в УК.
— Ага, т. е. тебя за руку привели?
— Да-да, за руку привели! Был один энтузиаст, я даже в одной из своих книг написал ему благодарность в предисловии. Этот товарищ меня просто затащил туда.
— То есть человека надо подтолкнуть?
— У каждого по-разному. Но пример другого человека мотивирует. Я находил десятки причин, чтобы не дойти до УК первый раз. Потому что поначалу мне это казалось страшным. А когда ты уже окунулся, прыгнул в бассейн, то плывешь. Главное — сделать первый шаг!
— А ты сам бы пошел, если бы тебя не затащили?
— Пошел бы, просто позже.
— Этот человек тебе посоветовал что-то?
— Да! Тогда не было большого выбора, поэтому он посоветовал, что знал. Мы открыли журнал, где публиковались данные о доходности по ПИФам. Он показал мне один фонд и сказал: «Я тебе дам всю подписку номеров журнала, и ты увидишь, что он всегда отличался стабильной доходностью. Он всегда держится в первой пятерке». Для нас тогда это был очень важный показатель.
— А как перешел к акциям?
— Акции — это уже был 2001 год. Когда я стал заниматься этим плотно.
— И как это было? До этого ты инвестировал в ПИФы, где ничего особого делать не надо.
— Ну, не то чтобы не надо. Надо выбрать управляющих, надо все-таки иметь стратегию, план и структуру портфеля. Это тоже непростой процесс. Инвестировать лишь бы куда и лишь бы кому — это значит потерять все деньги и залезть в эмоциональную яму. Если не знаешь, что делать, когда рынок падает или растет, если ты не знаешь, какой портфель сформировать из различных фондов, то рано или поздно зайдешь в эмоциональную яму. События заставят тебя страдать. Обязательно. Неквалифицированный инвестор, куда бы он ни инвестировал, может за это поплатиться. Например, в 1998 году все были уверены, что инвестировать в бизнес — это замечательно! Но поплатились за это очень сильно. Потому что 100 % активов были сосредоточены именно в бизнесе. То же самое с акциями второго эшелона. Были люди, которые до сентября 1996 года сделали на них очень большие деньги.
— Ясно. Тогда скажи, пожалуйста, после чего, вернее, с какого момента стоит переходить на акции?
— Да не нужно спрашивать «после чего» и «когда». Любой человек, который хотел бы не просто инвестировать, а делать это еще и самостоятельно, придет к такому инструменту, как акции. В акциях все сложнее, потому что в отличие от портфеля различных фондов надо конкретно в этом портфеле определить акции. При инвестировании в ПИФы акции за тебя выбирает другой человек. А здесь внутри портфеля самому надо все определить. Мало того, еще надо знать, когда их покупать или продавать и какая у тебя стратегия внутри портфеля. Все это на порядок более сложный инструмент. Вот я всегда говорю, что, например, ясельки — это когда люди начинают просто откладывать деньги. А кто вообще не откладывает деньги, тех даже в ясельки еще не взяли!
Уровень финансового развития у них нулевой. Они вообще никакие в этой области. Соответственно, следующая категория людей — это те, которые идут из яселек в детский сад. Они хотя бы начинают инвестировать в банковские депозиты. Следующая категория людей — те, кто идет в начальную школу. Здесь люди инвестируют в ПИФы. В акции — это средняя школа. Фьючерсы и опционы — это уже высшая ступень.
Большинству людей не обязательно быть доками в финансовом образовании и прийти к уровню фьючерсов и опционов. Хотя бы потому, что они этого не хотят, им достаточно иметь нормальное базовое образование, которое дает начальная школа. Им достаточно инвестировать через управляющих.
Как я уже говорил, надо учиться правильно выбирать управляющих, составлять портфель и стратегию. Если люди этого не умеют делать, надо воспользоваться умом и знаниями других людей.
С акциями все сложнее, потому что, кроме всего прочего, нужно постоянно контролировать рынок. Конечно, все зависит от стратегии, но все равно необходимо разбираться в этом. Лезть из яселек в среднюю школу — это значит платить деньги за быстрый переход. Хочешь перейти сразу в среднюю школу? Пожалуйста! Только заплати денег. Это значит, что человек, который сразу начинает инвестировать в акции, скорее всего, эти деньги потеряет. Может быть, не все, но часть точно. А если человек начинает не инвестировать, а торговать акциями, то, скорее всего, потеряет ВСЕ. Вот поэтому сперва надо все-таки подождать, поднабраться опыта в умении обращаться с деньгами, а затем уже инвестировать. Сначала через других людей, а затем уже самостоятельно.
