Не секрет, что мечтой многих инвесторов, активно играющих на бирже, является как можно более быстрое обогащение. Они могут часами рассуждать о консервативных стратегиях, хладнокровии, здравом смысле и умении «контролировать биржевую игру, не позволяя ей контролировать себя», но при этом в некий показавшийся им удачным момент вбросить в топку прыгающих котировок чуть ли не весь накопленный годами трудов и лишений капитал. Так уж устроена людская психика, что соблазн легко побеждает любые доводы рассудка, и стоит лишь появиться намеку на возможность быстрого получения огромной прибыли, как ей приносятся в жертву и благополучие, и покой, и личное состояние.
Конечно, плох тот солдат, который не мечтает стать генералом, однако в мирное время карьера авантюрно настроенного биржевого игрока выглядит куда как опасней, чем служба в армии. Она полна рискованных шагов, томительных ожиданий успеха и ужасных мгновений краха, азартного огня в груди и запоздалого осознания той простой истины, что везение не вечно.
Одним из самых известных биржевых игроков, в чьей судьбе были и умопомрачительные взлеты, и жуткие по своей разорительности падения, является Стэнли Дракенмиллер (Stanley Druckenmiller). Он один из немногих управляющих, которым довелось распоряжаться ценными бумагами общей стоимостью в несколько миллиардов долларов. И если в брокерской среде огромным успехом считается получение сорокапроцентной прибыли от фонда стоимостью в 100 миллионов долларов, то уж тот, кто умудрится добиться подобных результатов, оперируя десятизначными цифрами, может считаться живой легендой и биржевым пророком во плоти.
Похоже, что в зале мировой брокерской славы фотографии Дракенмиллера уж точно уготовано почетное место, так как, распоряжаясь капиталами соросовского фонда «Квантум», он смог добиться годового дохода более 38% на финансовой основе, измерявшейся суммой от двух до трех с половиной миллиардов долларов.
Главное - вовремя бросить учебу
Карьера Дракенмиллера быстро пошла вверх после того, как он, отказавшись от планов закончить аспирантуру, направил свои стопы в мир реальных денег, - так сказать, от теории к практике. Он устроился на должность фондового аналитика в Питсбургский национальный банк, где, благодаря достигнутым примерно за год успехам, стал вскоре директором по исследованию рынка акций. Поначалу молодому аналитику казалось, что своим неожиданным карьерным возвышением он был незаслуженно обязан хоть и талантливому, но мало предсказуемому начальнику департамента. Правда, последующие успехи честолюбивого юноши дают основание считать, что его продвижение по службе было далеко не случайным капризом взбалмошного шефа.
Когда примерно через год этот начальник уволился из банка, его место было предложено опять же никому иному как Дракенмиллеру. При этом он совершил уже второй головокружительный карьерный прыжок через длинный ряд более старших коллег, претендовавших на высокий пост. Однако собственный профессиональный рост Дракенмиллера шел даже еще быстрее, чем он успевал продвигаться по службе в банке, и в 1980 году 28-летний Стэнли по собственной воле покидает это финансовое учреждение, чтобы открыть свое дело, которым стала управленческая компания Duquesne Capital Management.
Еще через шесть лет его таланты были замечены компанией «Дрейфус», предложившей Дракенмиллеру управлять ее фондовыми активами, одновременно позволив по-прежнему трудиться на себя в Duquesne Capital Management. В лице все еще довольно молодого Стэнли «Дрейфус» получил уже не простого собирателя перспективных для получения прибыли акций, а универсального и очень гибкого менеджера, научившегося торговать и акциями, и валютой, и облигациями, причем и на коротких, и на длинных позициях. Казалось бы, столь хаотичный подход к работе на рынке некоторым образом дискредитировал амбициозного управляющего, однако «Дрейфус» полностью доверился новому брокеру и даже основал для него несколько новых фондов. Среди них самую громкую известность приобрел Strategic Aggressive Investing Fund, который благодаря Дракенмиллеру стал одним из самых прибыльных в своей экономической нише.
Однако, как ни странно, даже успешная работа может вызвать некоторые проблемы. Так получилось и у Стэнли, которому пришлось вести дела сразу семи фондов под началом «Дрейфуса» и вдобавок собственного Duquesne Fund. Он просто разрывался на части и ко всему прочему ощущал все более горячее желание трудиться вместе со своим кумиром Джорджем Соросом, которого искренне считал самым гениальным инвестором современности. В итоге, дабы сбросить с себя все более непосильную нагрузку и осуществить горячее желание стать коллегой своего кумира, Дракенмиллер покидает в 1988 году «Дрейфус» и переходит на работу в в Soros Management.
Надо заметить, что от признанного воротилы финансового рынка Сороса Стэнли, как уже не раз было в его предыдущей карьере, быстро получил огромный кредит доверия и вскоре управлял уже фондом своего кумира. Сам Джордж в конце восьмидесятых все больше отвлекался от основной работы на политэкономию и плотно занялся развитием капиталистического образа мыслей в Восточной Европе и Советском Союзе.
Об управленческих способностях Дракенмиллера можно судить по итогам его деятельности в собственном фонде Duquesne. С 1980 года, то есть с самого первого года его работы Стэнли стабильно получал в собственной конторе примерно по 37% годовой прибыли. Сам «ударник каптруда» Дракенмиллер по данному поводу замечал, что, поскольку в 1986 году «Дюкейн» был радикально реорганизован и оптимизирован под новые рыночные запросы, он принес ему в итоге намного большую прибыль. Вот почему среднегодовая отдача «Дюкейна» в действительности была гораздо больше и достигала 45%.
Воспоминания "молодого льва"
Журналиста, решившего взять у талантливого брокера интервью, поразила молодость Дракенмиллера: управляющему одного из крупнейших в мире фондов не было еще и сорока лет. В последовавшей беседе герой биржевых сводок раскрыл некоторые принципы, позволившие ему так быстро взлететь на финансовый Олимп.
Свой уход из аспирантуры, где Дракенмиллер намеревался получить степень по экономике, он объяснил разочарованием в учебной программе, которая оказалась, на его взгляд, излишне теоретической и очень далекой от реальности. Не смирившись с этим положением вещей, он решительно бросил бессмысленную учебу уже во втором семестре и устроился стажёром в банк, чтобы приобщиться к практике финансовой деятельности. Там его заметил руководитель трастового департамента, который, даже несмотря на отсутствие у Стэнли степени МВА, предложил ему стать аналитиком ценных бумаг, выпущенных химическими заводами и банками.
Это довольно сильно расходилось с представлениями Дракенмиллера о его дальнейшей карьере, так как он хотел стать менеджером по кредитам. Увы, директор кредитного отдела посчитал, что Стэнли не обладал для этого надлежащими способностями, поскольку вместо развития кредитных услуг предпочитал заниматься анализом экономических показателей бизнеса. При этом юноша обладал довольно бескомпромиссным характером, что было совершенно неприемлемо для кредитного менеджера.
Услышав строгий вердикт, Стэнли сильно расстроился. Правда, как оказалось, напрасно. Перейдя на работу в инвестиционный департамент, он очень быстро получил там предложение возглавить отдел по исследованию акций. При этом его новый директор исходил из логики, следуя которой на фронт посылают в первую очередь неоперившихся юнцов: «они слишком наивны, чтобы думать об опасностях».
Спустя годы Дракенмиллер, вспоминая неожиданное и судьбоносное назначение, не считает, что босс его некоторым образом «подставил» под финансовые риски. Мало того, теперь он полностью согласен с тем, что доверять инвестиции нужно как раз молодым и решительным брокерам, а не пятидесятилетним «выдохшимся» финансистам, ставшим слишком осторожными, чтобы сделать шаг к большой прибыли.
Правда, стремительный карьерный взлет Стэнли произошел вовсе не только благодаря его способности действовать дерзко и быстро. Ведь накануне, проводя анализ банковской отрасли, он смог угадать динамику котировок «Ситикорпа», который в то время увлекся раздачей кредитных ресурсов за пределами страны. Огромным подспорьем в этом стало незаконченное экономическое образование, позволившее Стэнли хорошо разобраться в истинном смысле движения денег по миру и предвидеть наиболее вероятные последствия направления финансовых потоков в ту или иную сторону.
Этот период своей карьеры он вспоминает с немалым удовольствием. Дракенмиллер тогда приходил на работу в шесть часов утра и не уходил оттуда вплоть до восьми. Такой интенсивный режим дня более свойствен не банку, а брокерской конторе, однако честолюбивый юноша не жалел на свой труд ни времени, ни сил. Аналитическая деятельность ему очень нравилась, и, по мнению руководства, он даже сильно «перебарщивал» с детализацией оценок акций. Взамен составления чрезмерно подробных отчетов и справок ему было предложено больше думать над тем, что именно является причиной роста или падения котировок.
Несколько профессиональных секретов
Дракенмиллер не делает тайны из своей методики ведения торгов. По его мнению, важнейшим движущим мотивом биржевого игрока должна быть прибыль в чистом измерении, а не, например, замах на некие долгосрочные перспективы, намерение накопить выгодные активы или прочие хитроумные соображения. Особенно важно действовать таким образом, играя на рынке банковских акций. Правда, если дело доходит до некоторых отраслей реального производства, - таких, как химическая промышленность, - то здесь нужно учитывать и объем индустриальных мощностей. На такой рынок лучше всего выходить для покупок, когда отрасль испытывает нехватку цехов, линий, оборудования, что неизбежно приведет к быстрому росту спроса на ее продукцию. Ну а если эта сфера начинает развиваться семимильными шагами, то ее бумаги надо сбрасывать. Ведь рост производства приведет к снижению и цен, и прибыли, и биржа неизбежно ответит на этот индустриальный прогресс снижением.
Вторым излюбленным коньком Дракенмиллера является привычный ему с первых дней карьеры технический анализ. Он с большой вероятностью позволяет предсказать, куда именно пойдет котировка – на подъем или на спад. Возможно, придавать большое значение такому исследованию рынка Стэнли научился у одного из своих начальников, считавшегося немного странным по той причине, что он кропотливо составлял и собирал в архив многочисленные графики движения цен. Время показало, что такой подход может принести вдумчивому игроку немалую пользу.
Без интриг не обошлось
Дракенмиллер вспоминает, что, казалось бы, обязанные быть прагматиками и глубоко прятать свое самолюбие его коллеги по банку сразу проявили к нему неприязненное отношение, как только в возрасте 25 лет он поднялся по служебной лестнице намного выше них, - пятидесятилетних служащих. Конечно, многие "старшие товарищи" втайне считали место начальника исследовательского департамента своим. Они имели все права и на более высокий пост общего куратора этого направления, когда занимавший его человек уволился. Неудивительно, что борьба за эту должность началась сразу, как только стало известно об уходе шефа.
Вот почему у тоже претендовавшего на повышение Дракенмиллера, уже успевшего обойти "стариков" «на повороте», практически не было шансов сделать новый головокружительный прыжок вверх по карьерной лестнице. Ко всему прочему он не считался серьёзным конкурентом в этой схватке и ему даже пророчили скорую потерю «незаслуженно» занятого им места начальника аналитиков.
Возможно, так считали все, кроме самого Стэнли. Именно в этот момент сработал фактор его неопытности и решительности, свойственных молодым брокерам. Политические потрясения в Иране, где произошел переворот, сместивший шаха, навели Дракенмиллера на мысль разместить почти две трети подведомственных ему денег в акциях нефтяников, а прочие средства направить в бумаги производителей оружия. Более консервативные и осторожные соперники резко осуждали выбранную им стратегию, но он упрямо гнул свою линию. Как оказалось, не напрасно, ибо «юнец» с идеальной точностью угадал движение рынка, и выбранные им акции поднялись в несколько раз выше индекса S&P 500. Увы, старшим «товарищам» оставалось только кусать локти, так как вожделенное место руководителя всего инвестиционного департамента было доверено именно Дракенмиллеру.
Не банком единым жив финансист
Проводя в 1980 году презентацию в Нью-Йорке, Стэнли получил от одного из слушателей необычное предложение. Он сказал, что такой перспективный специалист не должен терять время в банке, а просто обязан встать у руля собственной фирмы. На слова Дракенмиллера о том, что для ведения своего бизнеса он не располагает необходимыми средствами, новый поклонник его таланта ответил, что готов платить ему по десять тысяч долларов в месяц только за возможность регулярно общаться с ним. Более того, - «молодому биржевому льву» даже не придется составлять отчетов о своей деятельности. На тот момент годовой доход Дракенмиллера составлял 48 тысяч долларов, которые он уже не считал адекватной оплатой своего труда несмотря на то, что еще совсем недавно получал всего лишь 900 долларов в месяц.
И Дракенмиллер решил рискнуть, - тем более, что на новой работе он мог кроме зарплаты получать и доход от спекуляций, что делало новое место еще более привлекательным. Так в несколько головокружительных прыжков обычный молодой банковский стажер превратился в хозяина собственного фондового бизнеса, в котором он уже чувствовал себя даже не как рыба в воде, а, пожалуй, как атомная подлодка в глубоком океане денег. Пригласив к себе на работу второго аналитика и секретаршу, Дракенмиллер в 1981 году основал собственную компанию Duquesne Capital Management.
Начало большого пути
На первых порах в распоряжении Стэнли имелся только миллион долларов, который позволял ему получать десять тысяч долларов годовой прибыли. Повел он свой деловой корабль поначалу очень даже неплохо, угадав взлет ценных бумаг, выпущенных фирмами с низкой капитализацией. Но уже через несколько месяцев он разорился в пух и прах, не решившись полностью выйти в деньги. Тогда его подвела инерция мышления, привитого в банке, где считалось правильным держать как можно больше средств не в деньгах, а в инвестициях. В итоге, даже отлично видя медвежье поведение рынка, Дракенмиллер закончил квартал с 12-процентным убытком. И тогда он решил раз и навсегда расстаться с банковской тактикой, чтобы при первых признаках падения рынка выводить в деньги все активы без остатка.
Этот тяжелый урок превратил Стэнли в настоящего «хищного капиталиста», который, оперируя собственными деньгами, вынужден действовать как можно быстрее и рискованней, чтобы перекрыть свои неожиданные потери прибылями, причем большими по размеру. И, надо признать, он быстро освоился в новом психологическом и деловом качестве. Уже к концу весны 1982 года он поднял стоимость своих активов до семи миллионов долларов. Правда, тот самый клиент, который предложил Дракенмиллеру заняться собственным бизнесом и щедро оплачивал его консультации, неожиданно обанкротился.
Поняв, что без его регулярных выплат он просто не сведет концы с концами, Стэнли пошел на отчаянный шаг, вложив все деньги фирмы во фьючерсы, выпущенные на казначейские бумаги. Увы, биржевая рулетка в этот раз оказалась к нему неблагосклонна и даже жестока – за несколько дней он умудрился проиграть все до копейки, хотя не ошибся в прогнозах рыночной ситуации, но ошибся в выборе момента для проведения сверхвыгодной сделки – всего через неделю после его разорения процентные ставки взлетели на максимальную за весь цикл высоту. «Именно тогда я узнал, что вы можете правильно предсказать поведение рынка и все же проиграть, если используете слишком большой леверидж».
На ошибках учатся
В этой довольно-таки плачевной жизненной и материальной ситуации молодой Дракенмиллер не стал составлять планы самоубийства или ухода в монастырь. Похоже, что годы работы в чрезвычайно переменчивой и капризной финансовой отрасли научили его не опускать руки ни при каких даже самых неблагоприятных обстоятельствах. Действительно, - тот, кто хочет гарантированной стабильности, должен вскопать огород, посадить там картошку, поливать ее и охранять от воров. Ну а тот, кто хочет работать в просторном офисе и ездить по проспектам на блестящем лимузине, должен всегда быть готов к ударам судьбы и стойко переносить их.
И юноша не опустил руки, - тем более, что "проторговался" не только он. Как раз тогда ему повстречался человек, внушительное состояние которого оскудело наполовину из-за ошибок обслуживавшего его брокера, неправильно сыгравшего на рынке опционов. Предложив незадачливому инвестору свои услуги, Дракенмиллер смог с остатками его денег выйти с короткой позицией на фондовый рынок и с длинной – на рынок облигаций. Обе его ставки оказались чрезвычайно удачными, и капитал нового клиента заметно вырос. Стэнли тут же предложил ему купить четверть своей разорившейся фирмы за сто пятьдесят тысяч долларов, и довольный успехами своего нового брокера инвестор неожиданно согласился на эту откровенную авантюру.
Снова оказавшись «при деньгах», причем совсем не малых даже по американским меркам, уже искушенный и многоопытный Дракенмиллер удачно вошел на бычий рынок, и всего за год взвинтил стоимость управлявшихся им активов до сорока миллионов долларов. «Я думаю, что 1983 год был первым годом, когда я заработал больше, чем моя секретарша», - вспоминает он о том периоде стремительного «вставания с колен». Пережив потом небольшой спад, его компания в 1985 году снова устремилась к сверхприбылям на всех парусах, подгонявшихся сильным ветром «из бычьих ноздрей».
Этот ужасный 1987-й…
Предсказать, что на исходе восьмидесятых годов фондовые котировки рухнут, да еще и с оглушительным треском, было дано лишь избранным гениям рынка. Видимо, Дракенмиллер к таковым не относился, а, может быть, несколько благополучных лет бизнеса напрочь стерли его воспоминания о роковых ошибках, сделанных в начале карьеры. Да и мало что предвещало тогда падение – ведь начало года сложилось как нельзя лучше, цены поднимались устойчиво и чуть ли не вертикально, и на рынке царил всеобщий оптимизм.
Позже оказалось, что благодушные настроения опирались на сильно завышенные оценки текущей конъюнктуры. Ушел от внимания брокеров и тот факт, что Федеральная резервная система уже не первый день проводила новую финансовую политику, входившую в разрез со сложившимися на рынке ожиданиями. Ко всему прочему, внимательный технический анализ мог раскрыть ту простую истину, что взлет котировок происходил не по всему рынку, а в основном в секторе ценных бумаг с высокой капитализацией. Их более скудные аналоги при этом плелись в хвосте расслабившего всех биржевого роста, что прямо указывало на неумолимое надувание финансового пузыря.
Конец бычьего рынка, выпавший на 16-е октября, был очень эффектным. Прошедший максимум в 2700 пунктов индекс Доу Джонса вдруг рухнул почти до 2200 пунктов. «Именно тогда я сделал одну из самых трагических ошибок всей своей торговой карьеры», - утверждает Дракенмиллер. За несколько дней до «черного понедельника», выпавшего на 19-е октября, Стэнли ошибочно посчитал, что на уровне 2200 пунктов этот индекс получал сильную поддержку и ниже уже не пойдет.
Накануне краха Сорос показал Дракенмиллеру интересный анализ двухмесячной давности, утверждавший, что после пробоя восходящей параболической кривой линии фондовый рынок будет падать с ускорением. Именно тогда молодой биржевой хищник испытал первые симптомы горького похмелья. «Я буквально умирал, когда вернулся тем вечером домой. Я понял, что все испортил, и что рынок вот-вот рухнет». Так и случилось: после очередного открытия биржа обвалилась больше, чем на 200 пунктов. «Я знал, что должен немедленно выходить. К счастью, вскоре после открытия был небольшой отскок вверх, и я смог продать всю свою длинную позицию и открыть чистую короткую».
Десятый преемник Сороса
Даже матерому биржевому воротиле нужен наставник, друг, компаньон и в какой-то мере воспитатель. В судьбе богача Дракенмиллера это место прочно занял Джордж Сорос. Они часто пересекались, чтобы обсудить текущие биржевые дела, и в конце концов Сорос пригласил Дракенмиллера к себе домой на собеседование. Там от его сына Стэнли узнал, что был уже десятым кандидатом на пост управляющего соросовской фирмой. Как оказалось, самым удачливым, так как именно Дракенмиллеру «величайший инвестор всех времен» в итоге доверил управление своей компанией. «Наиболее важный урок, который преподал мне Сорос, состоит в следующем. Главное не в том, правы вы или не правы, - главное, сколько денег вы зарабатываете, когда вы правы, и сколько теряете, когда вы не правы».
Конечно, плох тот солдат, который не мечтает стать генералом, однако в мирное время карьера авантюрно настроенного биржевого игрока выглядит куда как опасней, чем служба в армии. Она полна рискованных шагов, томительных ожиданий успеха и ужасных мгновений краха, азартного огня в груди и запоздалого осознания той простой истины, что везение не вечно.
Одним из самых известных биржевых игроков, в чьей судьбе были и умопомрачительные взлеты, и жуткие по своей разорительности падения, является Стэнли Дракенмиллер (Stanley Druckenmiller). Он один из немногих управляющих, которым довелось распоряжаться ценными бумагами общей стоимостью в несколько миллиардов долларов. И если в брокерской среде огромным успехом считается получение сорокапроцентной прибыли от фонда стоимостью в 100 миллионов долларов, то уж тот, кто умудрится добиться подобных результатов, оперируя десятизначными цифрами, может считаться живой легендой и биржевым пророком во плоти.
Похоже, что в зале мировой брокерской славы фотографии Дракенмиллера уж точно уготовано почетное место, так как, распоряжаясь капиталами соросовского фонда «Квантум», он смог добиться годового дохода более 38% на финансовой основе, измерявшейся суммой от двух до трех с половиной миллиардов долларов.
Главное - вовремя бросить учебу
Карьера Дракенмиллера быстро пошла вверх после того, как он, отказавшись от планов закончить аспирантуру, направил свои стопы в мир реальных денег, - так сказать, от теории к практике. Он устроился на должность фондового аналитика в Питсбургский национальный банк, где, благодаря достигнутым примерно за год успехам, стал вскоре директором по исследованию рынка акций. Поначалу молодому аналитику казалось, что своим неожиданным карьерным возвышением он был незаслуженно обязан хоть и талантливому, но мало предсказуемому начальнику департамента. Правда, последующие успехи честолюбивого юноши дают основание считать, что его продвижение по службе было далеко не случайным капризом взбалмошного шефа.
Когда примерно через год этот начальник уволился из банка, его место было предложено опять же никому иному как Дракенмиллеру. При этом он совершил уже второй головокружительный карьерный прыжок через длинный ряд более старших коллег, претендовавших на высокий пост. Однако собственный профессиональный рост Дракенмиллера шел даже еще быстрее, чем он успевал продвигаться по службе в банке, и в 1980 году 28-летний Стэнли по собственной воле покидает это финансовое учреждение, чтобы открыть свое дело, которым стала управленческая компания Duquesne Capital Management.
Еще через шесть лет его таланты были замечены компанией «Дрейфус», предложившей Дракенмиллеру управлять ее фондовыми активами, одновременно позволив по-прежнему трудиться на себя в Duquesne Capital Management. В лице все еще довольно молодого Стэнли «Дрейфус» получил уже не простого собирателя перспективных для получения прибыли акций, а универсального и очень гибкого менеджера, научившегося торговать и акциями, и валютой, и облигациями, причем и на коротких, и на длинных позициях. Казалось бы, столь хаотичный подход к работе на рынке некоторым образом дискредитировал амбициозного управляющего, однако «Дрейфус» полностью доверился новому брокеру и даже основал для него несколько новых фондов. Среди них самую громкую известность приобрел Strategic Aggressive Investing Fund, который благодаря Дракенмиллеру стал одним из самых прибыльных в своей экономической нише.
Однако, как ни странно, даже успешная работа может вызвать некоторые проблемы. Так получилось и у Стэнли, которому пришлось вести дела сразу семи фондов под началом «Дрейфуса» и вдобавок собственного Duquesne Fund. Он просто разрывался на части и ко всему прочему ощущал все более горячее желание трудиться вместе со своим кумиром Джорджем Соросом, которого искренне считал самым гениальным инвестором современности. В итоге, дабы сбросить с себя все более непосильную нагрузку и осуществить горячее желание стать коллегой своего кумира, Дракенмиллер покидает в 1988 году «Дрейфус» и переходит на работу в в Soros Management.
Надо заметить, что от признанного воротилы финансового рынка Сороса Стэнли, как уже не раз было в его предыдущей карьере, быстро получил огромный кредит доверия и вскоре управлял уже фондом своего кумира. Сам Джордж в конце восьмидесятых все больше отвлекался от основной работы на политэкономию и плотно занялся развитием капиталистического образа мыслей в Восточной Европе и Советском Союзе.
Об управленческих способностях Дракенмиллера можно судить по итогам его деятельности в собственном фонде Duquesne. С 1980 года, то есть с самого первого года его работы Стэнли стабильно получал в собственной конторе примерно по 37% годовой прибыли. Сам «ударник каптруда» Дракенмиллер по данному поводу замечал, что, поскольку в 1986 году «Дюкейн» был радикально реорганизован и оптимизирован под новые рыночные запросы, он принес ему в итоге намного большую прибыль. Вот почему среднегодовая отдача «Дюкейна» в действительности была гораздо больше и достигала 45%.
Воспоминания "молодого льва"
Журналиста, решившего взять у талантливого брокера интервью, поразила молодость Дракенмиллера: управляющему одного из крупнейших в мире фондов не было еще и сорока лет. В последовавшей беседе герой биржевых сводок раскрыл некоторые принципы, позволившие ему так быстро взлететь на финансовый Олимп.
Свой уход из аспирантуры, где Дракенмиллер намеревался получить степень по экономике, он объяснил разочарованием в учебной программе, которая оказалась, на его взгляд, излишне теоретической и очень далекой от реальности. Не смирившись с этим положением вещей, он решительно бросил бессмысленную учебу уже во втором семестре и устроился стажёром в банк, чтобы приобщиться к практике финансовой деятельности. Там его заметил руководитель трастового департамента, который, даже несмотря на отсутствие у Стэнли степени МВА, предложил ему стать аналитиком ценных бумаг, выпущенных химическими заводами и банками.
Это довольно сильно расходилось с представлениями Дракенмиллера о его дальнейшей карьере, так как он хотел стать менеджером по кредитам. Увы, директор кредитного отдела посчитал, что Стэнли не обладал для этого надлежащими способностями, поскольку вместо развития кредитных услуг предпочитал заниматься анализом экономических показателей бизнеса. При этом юноша обладал довольно бескомпромиссным характером, что было совершенно неприемлемо для кредитного менеджера.
Услышав строгий вердикт, Стэнли сильно расстроился. Правда, как оказалось, напрасно. Перейдя на работу в инвестиционный департамент, он очень быстро получил там предложение возглавить отдел по исследованию акций. При этом его новый директор исходил из логики, следуя которой на фронт посылают в первую очередь неоперившихся юнцов: «они слишком наивны, чтобы думать об опасностях».
Спустя годы Дракенмиллер, вспоминая неожиданное и судьбоносное назначение, не считает, что босс его некоторым образом «подставил» под финансовые риски. Мало того, теперь он полностью согласен с тем, что доверять инвестиции нужно как раз молодым и решительным брокерам, а не пятидесятилетним «выдохшимся» финансистам, ставшим слишком осторожными, чтобы сделать шаг к большой прибыли.
Правда, стремительный карьерный взлет Стэнли произошел вовсе не только благодаря его способности действовать дерзко и быстро. Ведь накануне, проводя анализ банковской отрасли, он смог угадать динамику котировок «Ситикорпа», который в то время увлекся раздачей кредитных ресурсов за пределами страны. Огромным подспорьем в этом стало незаконченное экономическое образование, позволившее Стэнли хорошо разобраться в истинном смысле движения денег по миру и предвидеть наиболее вероятные последствия направления финансовых потоков в ту или иную сторону.
Этот период своей карьеры он вспоминает с немалым удовольствием. Дракенмиллер тогда приходил на работу в шесть часов утра и не уходил оттуда вплоть до восьми. Такой интенсивный режим дня более свойствен не банку, а брокерской конторе, однако честолюбивый юноша не жалел на свой труд ни времени, ни сил. Аналитическая деятельность ему очень нравилась, и, по мнению руководства, он даже сильно «перебарщивал» с детализацией оценок акций. Взамен составления чрезмерно подробных отчетов и справок ему было предложено больше думать над тем, что именно является причиной роста или падения котировок.
Несколько профессиональных секретов
Дракенмиллер не делает тайны из своей методики ведения торгов. По его мнению, важнейшим движущим мотивом биржевого игрока должна быть прибыль в чистом измерении, а не, например, замах на некие долгосрочные перспективы, намерение накопить выгодные активы или прочие хитроумные соображения. Особенно важно действовать таким образом, играя на рынке банковских акций. Правда, если дело доходит до некоторых отраслей реального производства, - таких, как химическая промышленность, - то здесь нужно учитывать и объем индустриальных мощностей. На такой рынок лучше всего выходить для покупок, когда отрасль испытывает нехватку цехов, линий, оборудования, что неизбежно приведет к быстрому росту спроса на ее продукцию. Ну а если эта сфера начинает развиваться семимильными шагами, то ее бумаги надо сбрасывать. Ведь рост производства приведет к снижению и цен, и прибыли, и биржа неизбежно ответит на этот индустриальный прогресс снижением.
Вторым излюбленным коньком Дракенмиллера является привычный ему с первых дней карьеры технический анализ. Он с большой вероятностью позволяет предсказать, куда именно пойдет котировка – на подъем или на спад. Возможно, придавать большое значение такому исследованию рынка Стэнли научился у одного из своих начальников, считавшегося немного странным по той причине, что он кропотливо составлял и собирал в архив многочисленные графики движения цен. Время показало, что такой подход может принести вдумчивому игроку немалую пользу.
Без интриг не обошлось
Дракенмиллер вспоминает, что, казалось бы, обязанные быть прагматиками и глубоко прятать свое самолюбие его коллеги по банку сразу проявили к нему неприязненное отношение, как только в возрасте 25 лет он поднялся по служебной лестнице намного выше них, - пятидесятилетних служащих. Конечно, многие "старшие товарищи" втайне считали место начальника исследовательского департамента своим. Они имели все права и на более высокий пост общего куратора этого направления, когда занимавший его человек уволился. Неудивительно, что борьба за эту должность началась сразу, как только стало известно об уходе шефа.
Вот почему у тоже претендовавшего на повышение Дракенмиллера, уже успевшего обойти "стариков" «на повороте», практически не было шансов сделать новый головокружительный прыжок вверх по карьерной лестнице. Ко всему прочему он не считался серьёзным конкурентом в этой схватке и ему даже пророчили скорую потерю «незаслуженно» занятого им места начальника аналитиков.
Возможно, так считали все, кроме самого Стэнли. Именно в этот момент сработал фактор его неопытности и решительности, свойственных молодым брокерам. Политические потрясения в Иране, где произошел переворот, сместивший шаха, навели Дракенмиллера на мысль разместить почти две трети подведомственных ему денег в акциях нефтяников, а прочие средства направить в бумаги производителей оружия. Более консервативные и осторожные соперники резко осуждали выбранную им стратегию, но он упрямо гнул свою линию. Как оказалось, не напрасно, ибо «юнец» с идеальной точностью угадал движение рынка, и выбранные им акции поднялись в несколько раз выше индекса S&P 500. Увы, старшим «товарищам» оставалось только кусать локти, так как вожделенное место руководителя всего инвестиционного департамента было доверено именно Дракенмиллеру.
Не банком единым жив финансист
Проводя в 1980 году презентацию в Нью-Йорке, Стэнли получил от одного из слушателей необычное предложение. Он сказал, что такой перспективный специалист не должен терять время в банке, а просто обязан встать у руля собственной фирмы. На слова Дракенмиллера о том, что для ведения своего бизнеса он не располагает необходимыми средствами, новый поклонник его таланта ответил, что готов платить ему по десять тысяч долларов в месяц только за возможность регулярно общаться с ним. Более того, - «молодому биржевому льву» даже не придется составлять отчетов о своей деятельности. На тот момент годовой доход Дракенмиллера составлял 48 тысяч долларов, которые он уже не считал адекватной оплатой своего труда несмотря на то, что еще совсем недавно получал всего лишь 900 долларов в месяц.
И Дракенмиллер решил рискнуть, - тем более, что на новой работе он мог кроме зарплаты получать и доход от спекуляций, что делало новое место еще более привлекательным. Так в несколько головокружительных прыжков обычный молодой банковский стажер превратился в хозяина собственного фондового бизнеса, в котором он уже чувствовал себя даже не как рыба в воде, а, пожалуй, как атомная подлодка в глубоком океане денег. Пригласив к себе на работу второго аналитика и секретаршу, Дракенмиллер в 1981 году основал собственную компанию Duquesne Capital Management.
Начало большого пути
На первых порах в распоряжении Стэнли имелся только миллион долларов, который позволял ему получать десять тысяч долларов годовой прибыли. Повел он свой деловой корабль поначалу очень даже неплохо, угадав взлет ценных бумаг, выпущенных фирмами с низкой капитализацией. Но уже через несколько месяцев он разорился в пух и прах, не решившись полностью выйти в деньги. Тогда его подвела инерция мышления, привитого в банке, где считалось правильным держать как можно больше средств не в деньгах, а в инвестициях. В итоге, даже отлично видя медвежье поведение рынка, Дракенмиллер закончил квартал с 12-процентным убытком. И тогда он решил раз и навсегда расстаться с банковской тактикой, чтобы при первых признаках падения рынка выводить в деньги все активы без остатка.
Этот тяжелый урок превратил Стэнли в настоящего «хищного капиталиста», который, оперируя собственными деньгами, вынужден действовать как можно быстрее и рискованней, чтобы перекрыть свои неожиданные потери прибылями, причем большими по размеру. И, надо признать, он быстро освоился в новом психологическом и деловом качестве. Уже к концу весны 1982 года он поднял стоимость своих активов до семи миллионов долларов. Правда, тот самый клиент, который предложил Дракенмиллеру заняться собственным бизнесом и щедро оплачивал его консультации, неожиданно обанкротился.
Поняв, что без его регулярных выплат он просто не сведет концы с концами, Стэнли пошел на отчаянный шаг, вложив все деньги фирмы во фьючерсы, выпущенные на казначейские бумаги. Увы, биржевая рулетка в этот раз оказалась к нему неблагосклонна и даже жестока – за несколько дней он умудрился проиграть все до копейки, хотя не ошибся в прогнозах рыночной ситуации, но ошибся в выборе момента для проведения сверхвыгодной сделки – всего через неделю после его разорения процентные ставки взлетели на максимальную за весь цикл высоту. «Именно тогда я узнал, что вы можете правильно предсказать поведение рынка и все же проиграть, если используете слишком большой леверидж».
На ошибках учатся
В этой довольно-таки плачевной жизненной и материальной ситуации молодой Дракенмиллер не стал составлять планы самоубийства или ухода в монастырь. Похоже, что годы работы в чрезвычайно переменчивой и капризной финансовой отрасли научили его не опускать руки ни при каких даже самых неблагоприятных обстоятельствах. Действительно, - тот, кто хочет гарантированной стабильности, должен вскопать огород, посадить там картошку, поливать ее и охранять от воров. Ну а тот, кто хочет работать в просторном офисе и ездить по проспектам на блестящем лимузине, должен всегда быть готов к ударам судьбы и стойко переносить их.
И юноша не опустил руки, - тем более, что "проторговался" не только он. Как раз тогда ему повстречался человек, внушительное состояние которого оскудело наполовину из-за ошибок обслуживавшего его брокера, неправильно сыгравшего на рынке опционов. Предложив незадачливому инвестору свои услуги, Дракенмиллер смог с остатками его денег выйти с короткой позицией на фондовый рынок и с длинной – на рынок облигаций. Обе его ставки оказались чрезвычайно удачными, и капитал нового клиента заметно вырос. Стэнли тут же предложил ему купить четверть своей разорившейся фирмы за сто пятьдесят тысяч долларов, и довольный успехами своего нового брокера инвестор неожиданно согласился на эту откровенную авантюру.
Снова оказавшись «при деньгах», причем совсем не малых даже по американским меркам, уже искушенный и многоопытный Дракенмиллер удачно вошел на бычий рынок, и всего за год взвинтил стоимость управлявшихся им активов до сорока миллионов долларов. «Я думаю, что 1983 год был первым годом, когда я заработал больше, чем моя секретарша», - вспоминает он о том периоде стремительного «вставания с колен». Пережив потом небольшой спад, его компания в 1985 году снова устремилась к сверхприбылям на всех парусах, подгонявшихся сильным ветром «из бычьих ноздрей».
Этот ужасный 1987-й…
Предсказать, что на исходе восьмидесятых годов фондовые котировки рухнут, да еще и с оглушительным треском, было дано лишь избранным гениям рынка. Видимо, Дракенмиллер к таковым не относился, а, может быть, несколько благополучных лет бизнеса напрочь стерли его воспоминания о роковых ошибках, сделанных в начале карьеры. Да и мало что предвещало тогда падение – ведь начало года сложилось как нельзя лучше, цены поднимались устойчиво и чуть ли не вертикально, и на рынке царил всеобщий оптимизм.
Позже оказалось, что благодушные настроения опирались на сильно завышенные оценки текущей конъюнктуры. Ушел от внимания брокеров и тот факт, что Федеральная резервная система уже не первый день проводила новую финансовую политику, входившую в разрез со сложившимися на рынке ожиданиями. Ко всему прочему, внимательный технический анализ мог раскрыть ту простую истину, что взлет котировок происходил не по всему рынку, а в основном в секторе ценных бумаг с высокой капитализацией. Их более скудные аналоги при этом плелись в хвосте расслабившего всех биржевого роста, что прямо указывало на неумолимое надувание финансового пузыря.
Конец бычьего рынка, выпавший на 16-е октября, был очень эффектным. Прошедший максимум в 2700 пунктов индекс Доу Джонса вдруг рухнул почти до 2200 пунктов. «Именно тогда я сделал одну из самых трагических ошибок всей своей торговой карьеры», - утверждает Дракенмиллер. За несколько дней до «черного понедельника», выпавшего на 19-е октября, Стэнли ошибочно посчитал, что на уровне 2200 пунктов этот индекс получал сильную поддержку и ниже уже не пойдет.
Накануне краха Сорос показал Дракенмиллеру интересный анализ двухмесячной давности, утверждавший, что после пробоя восходящей параболической кривой линии фондовый рынок будет падать с ускорением. Именно тогда молодой биржевой хищник испытал первые симптомы горького похмелья. «Я буквально умирал, когда вернулся тем вечером домой. Я понял, что все испортил, и что рынок вот-вот рухнет». Так и случилось: после очередного открытия биржа обвалилась больше, чем на 200 пунктов. «Я знал, что должен немедленно выходить. К счастью, вскоре после открытия был небольшой отскок вверх, и я смог продать всю свою длинную позицию и открыть чистую короткую».
Десятый преемник Сороса
Даже матерому биржевому воротиле нужен наставник, друг, компаньон и в какой-то мере воспитатель. В судьбе богача Дракенмиллера это место прочно занял Джордж Сорос. Они часто пересекались, чтобы обсудить текущие биржевые дела, и в конце концов Сорос пригласил Дракенмиллера к себе домой на собеседование. Там от его сына Стэнли узнал, что был уже десятым кандидатом на пост управляющего соросовской фирмой. Как оказалось, самым удачливым, так как именно Дракенмиллеру «величайший инвестор всех времен» в итоге доверил управление своей компанией. «Наиболее важный урок, который преподал мне Сорос, состоит в следующем. Главное не в том, правы вы или не правы, - главное, сколько денег вы зарабатываете, когда вы правы, и сколько теряете, когда вы не правы».
Последнее редактирование модератором:
