Кризис подобрался незаметно
"Выходная" почта принесла мне интересную статью от читателей блога. К HYIP она отношения не имеет, но, безусловно, очень актуальна сейчас. Да и язык хороший, есть смысл прочесть:
Есть прямая физическая аналогия происходящих сейчас в глобальной экономике процессов - они аналогичны заключительной фазе эволюции звезды.
Итак, случилось... 11 сентября ЦБ, устами своего зампреда г-на Улюкаева, признался в том, что российскую банковскую систему накрыл кризис ликвидности. По его словам, российские банки остро нуждаются в заемных средствах для проведения операций, что, впрочем, уже не новость для тех, кто в курсе ситуации на рынке межбанковского кредитования. Средства у ЦБ есть, и он готов их предоставить нуждающимся, однако какие размеры примет эта помощь, сказать трудно. Определенно можно сказать только то, что если кризис обострится, нас ждет возникновение ситуации, аналогичной августу 1998-го года. Если вы наблюдаете крупный обвал, вы резонно предполагаете, что его причиной были какие-то камушки, которые покатились первыми. Эти камушки можно назвать несистемными причинами обвала. Но у обвала есть и системная причина, которая заключается в том, что достаточная масса камней опасно скопилась на склоне и ждала только одного толчка, чтобы осыпаться вниз. Обвал российского фондового рынка, если его рассматривать как абстрактный процесс, ничем, по сути, не отличается от своего физического аналога. Чтобы понять, что ждет наш рынок дальше, нужно отделить системные причины от несистемных, и сосредоточится на первых. Сначала о несистемных причинах.
Война в Грузии
Многие склонные к эмоциональным оценкам комментаторы считают охлаждение отношений между Россией и Западом после успешного разгрома Россией грузинских войск в Южной Осетии и признания де-юре той ситуации, которая де-факто давно сложилась в регионе, одной из причин нынешнего кризиса. Масло в огонь неадекватных оценок подливают некоторые статьи в западной прессе, и даже министр финансов США не удержался от того, чтобы вставить свои "пять копеек" о последствиях международной изоляции России (которой - изоляции - нет, и не будет). Я не склонен разделять мнение о Грузии, как о системной причине недавнего обвала, хотя бы потому, что вся ситуация вокруг Грузии и отколовшихся от нее территорий, не имеет под собой никакого конкретного экономического содержания. Все это - эмоции и замешанные на них амбиции. То, что эмоции обильны, а амбиции глобальны, сути дела не меняет. Посмотрим на ситуацию объективно. Ну что такого произошло в Грузии, что можно было бы считать какими-то предпосылками для серьезного изменения экономической ситуации в России? По затратам и потерям события в Грузии - это даже не война, это - стычка, каких в чеченскую компанию были десятки. Никакого прямого существенного экономического ущерба России эта стычка не принесла, хотя взятие на баланс Южной Осетии и Абхазии в будущем, конечно, незначительно скажется на состоянии нашей экономики в отрицательную сторону. Охлаждение отношений с Западом и возможные санкции? Забудьте об этом! Никакие санкции против России в условиях ожидаемого спада производства в Германии, Британии и Италии невозможны - никто в ЕС не захочет терять российский рынок сбыта и усугублять свое и без того не блестящее положение.
После отказа экстрадировать Лугового, когда отношения России и Великобритании опустились почти до точки замерзания, официальный Лондон пугал нас тем, что это повредит инвестиционному климату в России, на что британское бизнес-сообщество тихо посоветовало ему умолкнуть. Если сейчас в ЕС кто-то всерьез решит поставить на повестку дня вопрос санкций против России, он получит аналогичный совет, только высказанный громче. События в Грузии не являются тем, что может оказывать долгосрочное негативное влияние на российский рынок, хотя, конечно, они были одним из "камушков", вызвавших обвал последним.
Дела ТНК-ВР и Мечела
Незадолго до грузинских событий разразилось два скандала, оказавших негативное влияние на рынок: спор акционеров ТНК-ВР за контроль над компанией, и антимонопольное расследование в отношении ОАО "Мечел". Не вдаваясь в конкретные детали этих дел, можно констатировать то, что и то и другое оставило плохой осадок. Первое - у иностранных инвесторов, второе - у всех участников рынка. Рынок начал подавать сигналы к снижению именно тогда, когда второе наложилось на первое. И то и другое дело, конечно, не являются новыми негативными системными факторами, однако кумулятивный эффект от них получился неприятный.
Можно прижимать иностранцев или олигархов, но нельзя прижимать всех подряд одновременно в условиях, когда существует устойчивое мнение, что за всеми такими делами стоит один известный и очень популярный в народе политический деятель. Это выглядит со стороны как разбой на большой дороге. Тем не менее, ни более серьезное дело ЮКОСа, ни выдавливание иностранцев из сахалинского проекта, не привели в свое время к серьезным долгосрочным коррекциям, связанным с переоценкой российских рисков - риск возникновения подобных ситуаций уже включен в стоимость российских активов, как говорится, "по умолчанию".
Правда в том, что все эти "камушки" вызвали негативные события на фондовом рынке, но правда также и в том, что если бы этих "камушков" не было, рынок дождался бы других подходящих негативных сигналов, чтобы обвалиться, более того, чем дольше он ждал бы их, тем, возможно, глубже было бы падение.
Системная причина
Системная причина пережитого падения российского фондового рынка, а так же развивающегося кризиса ликвидности в российской банковской системе, проста: на глобальном рынке нет денег. Поскольку в финансовом отношении Россия, что бы там не говорил г-н Кудрин о "тихой гавани", совершенно открытая часть глобального рынка, нет денег и на российском рынке, который является российским только по названию - почти все средства, которые на нем крутятся, если проследить пути их поступления, поступают через иностранные банки. На Западе возник вакуум ликвидности и ее часть была вложенная нерезидентами в акции российских компаний. Нерезиденты выводят свои деньги с российского рынка, латая свои собственные финансовые дыры. С другой стороны, у российских игроков нет достаточных финансовых средств, чтобы перекупить российские акции даже по текущим привлекательным ценам. Это привело к ситуации, когда некоторые российские компании стали стоить даже дешевле, чем остатки средств, находящиеся у них на балансе. Устойчивого растущего тренда на российском рынке в среднесрочной перспективе ждать не приходится, потому что российскому рынку просто не на что расти, - здесь уже не играют роли ни привлекательность текущих цен на активы, ни локальные риски. В ситуации закономерного в условиях глобального кризиса сокращения позиций нерезидентами, рынок может вырасти только за счет российских инвесторов, но у российских инвесторов нет для этого денег, потому что им нужно гасить уже взятые займы, а новые займы им в текущих условиях предоставляют неохотно и под более высокие ставки.
Надежда на помощь ЦБ плоха. Конечно, ЦБ может себе позволить потратить значительную часть своих средств на поддержку отечественного финансового и даже непосредственно фондового рынка, не подвергая при этом рубль серьезной угрозе. Однако это в текущей ситуации не увеличит привлекательности российского фондового рынка в какой-либо серьезной перспективе, точно так же, как колоссальные вливания ФРС США в американский финансовый рынок не ведут, в конечном итоге, к оздоровлению рынка, а лишь предотвращают резкие обострения текущего глобального кризиса. То, что произошло на российском рынке - это ни в коем случае не локальный феномен, это - часть глобального процесса, периферией которого является молодой российский рынок.
Природа нашего кризиса такая же, как и природа глобального кризиса. Меры по искусственной накачке нашего рынка ликвидностью будут столь же неэффективны, как и аналогичные попытки ФРС ослабить кризис в США, или попытки ЦБ Евросоюза предотвратить стагнацию в еврозоне за счет крупномасштабной эмиссии, которую они провели в конце прошлого года и, по-видимому, повторяют сейчас.
Природа кризиса
Кризис, поразивший мировую кредитно-финансовую систему, имеет структурные предпосылки. Это - структурный кризис, и его природу не описать теориями экономических циклов. Этот кризис - конец чего-то, что было до него, и начало чего-то нового.Что сейчас прекращает свое существование? С момента отмены бреттон-вудских договоренностей, когда золото официально перестало быть единой мерой стоимости, такой мерой стоимости стал американский доллар. Такое положение американской валюты покоилось на трех китах: сильный и открытый американский рынок в совокупности с передовым для своего времени промышленным потенциалом страны, военно-политическое могущество США и нефть, значительные запасы которой контролировались американскими компаниями. За время, прошедшее с момента утверждения доллара как единой меры стоимости, и до сегодняшнего дня, ситуация значительно изменилась.
Во-первых, промышленный потенциал США съежился относительно других государств - европейские государства и Япония, восстановившиеся после Второй Мировой Войны, а затем и страны азиатско-тихоокеанского региона, включая стремительно выросший Китай, постепенно теснили США на глобальном рынке.
Во-вторых, значительные запасы нефти сегодня контролируются национальными частными или государственными компаниями, и хотя глобальный рынок нефти пока еще торгуется за доллары, сам уровень добычи, а вместе с ним и цена на нефть, к которой привязаны цены на другие энергоносители, фактически не регулируется американцами.
В-третьих, военно-политического могущества США оказалось недостаточно для того, чтобы контролировать ситуацию в глобальном масштабе и гарантировать глобальную безопасность. Естественно, росту глобальной безопасности не способствовала и откровенно авантюрная политика уходящей администрации, провоцирующая угрозы вместо того, чтобы предотвращать их. Все время с того момента, как доллар занял свой привилегированный статус, три кита, служившие его основанием, сдувались. Долларовая же масса все это время росла. Рост долларовой массы спрофилирован ссудным процентом, под который банковская система США снабжает долларами мировую экономику, и, следовательно, является экспоненциальным (с переменным во времени показателем экспоненты). Однако рост международной торговли, ведущейся за доллары, начиная с некоторого момента, не может быть экспоненциальным просто потому, что он упирается в естественные ресурсные, транзитные и демографические ограничения. Кроме того, доллар оказался исключенным из внутриевропейской торговли после введения евро.
Возникшая ситуация, при которой рост денежной массы есть функция производной самого роста и фактически слабо связан с реальными показателями глобального товарооборота и промышленного производства, привела к тому, что доллар, являющийся по своему статусу единой количественной мерой стоимости, перестал быть ей функционально, по сути. Лишнюю долларовую массу необходимо было поглощать, чтобы не допустить раскручивания высокой глобальной инфляции, и до некоторого предела такими поглотителями являлись: ВПК США, глобальный рынок информационных товаров и технологий (включая медиа-рынок), рынок фьючерсных контрактов на основные виды сырья и рынок финансового страхования. Из всех этих рынков только рынок финансового страхования не обладает естественными структурными ограничениями на свой объем - перестраховываться, теоретически, можно до бесконечности. Но есть одна проблемка - чем более сложными становятся страховые схемы и соответствующие им финансовые инструменты, тем более узкий и специфический круг инвесторов готов инвестировать в такие бумаги, а это значит, что они становятся менее ликвидными.
"Высокие финансовые технологии", которыми прославились США в последнее время, невозможно двинуть в массы. Это ведет к тому, что средства, аккумулированные в соответствующих инструментах, могут зависать, если на эти инструменты не находится в конкретный момент времени конечного покупателя - это ведь не простой потребительский кредит и не ипотека по фиксированной ставке, которая понятна простому потребителю банковских продуктов. "Страшно далеки они от народа", эти "финансовые декабристы", устроившие последнюю "революцию" на финансовом рынке, и прославившиеся "упаковкой" ипотечных кредитов и замысловатыми кредитными схемами с такими минимальными нормами реального обеспечения, о которых просто неприлично говорить вслух. Но это еще полбеды. Вторая половина беды - невозможность адекватной количественной оценки рисков, связанных с этими сложными продуктами, потому что в условиях низкой ликвидности их рынка стандартные модели оценки рисков, построенные на аппарате теории вероятностей, дают сбой.
Гауссовы кривые и прочие гладкие распределения работают до тех пор, пока временем простоя сделки можно пренебречь, в предположении, что спрос моментально находит предложение. Когда эти условия нарушаются, эти модели оценки рисков отказывают. Все сложные финансовые продукты, которые продавались как некое новое качество финансового управления, и благодаря которым доллар, функция количественной единой меры стоимости которого все более и более размывается, продавался уже как мера качества, на практике только ухудшили управление рисками. Качественно новые финансовые технологии порождают и качественно новые риски - об этом забыли те, кто радостно приветствовал в свое время появление этих замысловатых инструментов. Те, кто сейчас говорят о бегстве в доллар, как о переводе ликвидности в качество, просто не в курсе реального положения вещей на американском финансовом рынке или руководствуются просто слепой верой в его качество. Там нет никакого качества. Сейчас даже нельзя сказать, плохое оно или хорошее - там творится полный хаос, потому что больше нет адекватных моделей оценки рисков. Качество для капитала - это предсказуемость финансовых рисков на рынке.
Именно эта предсказуемость на сегодняшний день напрочь отсутствует в США, и стремительно таящий авторитет "финансовых гуру" вкупе с остатками кредита доверия к рейтинговым агентствам не могут быть сегодня основой для рациональной веры в силу американской экономики. Как следствие, единственным твердым гарантом становится само американское государство, которое удерживает финансовую систему уже не просто денежными вливаниями, а с помощью национализации.
Парадоксальная в нормальной ситуации положительная оценка рынками национализации американских ипотечных гигантов свидетельствует о том, что инвесторы, в общем, понимают, до чего все дошло, но что дальше? Национализация крупнейших инвестиционных банков? Возникла странная на первый взгляд ситуация. С одной стороны долларовая денежная масса примерно в сотни раз перекрывает тот необходимый объем средств, который нужен для обеспечения глобального товарооборота и кредитования реального сектора глобальной экономики. С другой стороны, денег нет.
Понять, как такое может быть, можно на простом примере. Представьте себе мощный компьютер, на котором запущено множество приложений под управлением сложной операционной системы. Эти приложения пользуются различными правами доступа к различным ресурсам системы, система реагирует на их сигналы, и посылает им свои. Ресурсов хватает, и все приложения функционируют нормально. Но вот внутри операционной системы возник какой-то логический конфликт, и начинается то, что мы называем подвисанием. Система начинает оттягивать на себя процессорное время в попытках обработать возникшую ошибку.
Если ошибка возникла в каком-то ключевом процессе в ядре операционной системы, сбой останавливает и все процессы, завязанные на тот, в котором возникла ошибка. И вот, вне зависимости от объема памяти и мощности процессора, компьютер, в операционной системе которого возникла системная ошибка, постепенно (или сразу) перестает реагировать на сигналы периферии, занятый каким-то своим внутренним процессом, оттянувшим на себя все ресурсы системы.
То, что происходит сейчас в финансовой системе США, являющейся ядром глобальной экономики, укладывается в эту аналогию. Роль системной ошибки в данной аналогии играет неадекватная оценка рисков, роль "глючного" процесса - неадекватные алгоритмы их оценки, а роль процессорного времени - деньги.
Непонятно? Ну что ж, попробую объяснить иначе... Есть прямая физическая аналогия происходящих сейчас в глобальной экономике процессов - они аналогичны заключительной фазе эволюции звезды. В своем устойчивом состоянии звезду удерживают две уравновешивающие друг друга силы - сила тяготения, стремящаяся сконцентрировать всю массу звезды в центре, и сила давления, подпитываемая ядерной реакцией в звездном веществе, благодаря которой звезда не схлопывается. Но по мере выгорания ядерного топлива, и потери части внутренней энергии в виде излучения в окружающее пространство, давление ослабевает, и звезда начинает сжиматься под действием силы тяготения. Это увеличивает плотность в центре, и снова подпитывает ядерную реакцию.
Сжатие на этой стадии идет медленно. Но когда в центре звезды в маленьком объеме скапливается значительная масса, процесс стягивания на нее остального звездного вещества при определенных условиях принимает лавинообразный характер. Этот процесс называется гравитационным коллапсом. Масса в данном примере - это денежная масса, ядерная реакция, благодаря которой звезда стабильна - деловая активность, а сила тяготения - ставка кредитования, стягивающая деньги к центру денежной системы.
Реальная экономическая модель сложнее, потому что денежная масса в ней не сохраняется, а увеличивается, но суть примерно та же, что и в описанном выше природном феномене. И что же случиться, если начать накачивать эту систему массой из центра, т.е. из ЦБ? Очевидно, что это только ускорит процесс коллапса, потому что новая масса не успеет дойти до периферии, где все еще активно идет ядерная реакция - она застрянет в отработанном материале, расположенном ближе к центру и не порождающим новой энергии, т.е. деловой активности, однако усилит центростремительную силу тяготения. Как это касается нашего рынка? До недавнего времени мы были периферией, в которой, как раз, кипела высокая деловая активность, но это время прошло. Периферией мы как были, так и остались, но коллапс затронул и нас - нас затягивает ближе к центру глобального кризиса. Поскольку нас тянет вся масса, сосредоточенная ближе к центру, мы падаем быстрее в процентном отношении, чем т.н. "развитые рынки", развитость которых, в сущности, главным образом определяется близостью к глобальному эмиссионному центру - ФРС США.
Чем все закончится?
Точный ответ на этот вопрос дать невозможно, так же как невозможно точно ответить и на вопрос о том, во что конкретно превратится сколлапсировавшая звезда - есть несколько различных сценариев. Это, пользуясь физической аналогией, либо черная дыра, либо нейтронная звезда, либо сверхновая. В переводе на язык экономики эти аналогии конкретизируются в следующихперспективах:
1. Полный крах глобальной экономики, разрыв экономических связей и фрагментация глобального рынка - черная дыра.
2. Начало периода мегаслияний, для которых уже не будут играть роли никакие геополитические и национальные предрассудки (фактически мировое правительство), а также образование вертикально-интегрированных трестов на локальных рынках- нейтронная звезда.
3. Замена основной резервной валюты с доллара на евро или выработка какого-то другого общепризнанного мерила стоимости - это сверхновая. Надо отметить, что экономические процессы включают в себя человеческий фактор, вносящий в них элемент непредсказуемости, которого нет в физических явлениях.
Достаточно выработать правильный алгоритм поведения в существующей ситуации и изменить модель, как приведенная выше физическая аналогия перестанет работать, и весь ход событий станет иным, но для этого нужна воля к действию, и понимание необходимости радикальных перемен. Однако если этой воли проявлено не будет, можно воспользоваться готовой исторической аналогией, чтобы частично ответить на вопрос о том, к чему приведет текущий кризис.
Прошлый аналогичный кризис, получивший название "Великая Депрессия", привел к отмене золота, как единой меры стоимости, сначала в США, а потом, - после Второй Мировой Войны, - и в международной торговле. Новой единой мерой стоимости стал доллар. Нынешний глобальный кризис, если подход к попыткам преодолеть его не изменится, приведет к аналогичному результату - доллар перестанет быть единой мерой стоимости, и его место займет что-то другое. Что именно? На это пока что трудно ответить.
Что ждет конкретно наш рынок и нашу экономику? Это как раз зависит от того, проявит ли правительство России упомянутую волю, или решит плыть по волнам кризиса, в надежде пересидеть его на подушке золотовалютных резервов. Накачивать наш рынок ликвидностью из ЦБ через банковскую систему, как должно уже быть ясно, в существующих условиях неэффективно. Гораздо более эффективно накачать экономику деньгами не через центр финансовой системы, а с периферии.
Надо, в сущности, просто вспомнить те подходы, благодаря которым Рузвельту в свое время удалось вытянуть саму Америку из аналогичной передряги - жесточайшие антимонопольные меры и большой госзаказ на инфраструктурные проекты. Война, конечно, тоже помогла тогда американской экономике, но нам вполне достаточно первых двух мер. Если правительство России предпримет в самом ближайшем будущем те самые модернизационные проекты, о которых оно так долго говорит, и позволит российскому бизнесу заработать на их реализации часть золотовалютных резервов, вместо того, чтобы брать их в долг, это будет то, что нужно в данный момент. Если в дополнении к этому будут приняты жесткие меры по тарифному регулированию естественных монополий - это тоже будет положительным сигналом.
Первое не приведет к серьезной инфляции, т.к. деньги не выйдут на потребительский рынок - они в существующих условиях заменят западные кредиты, сформировав автономный российский финансовый рынок. Второе - улучшит показатели инфляции, т.к. значительная (если не большая) ее часть порождается ростом тарифов естественных монополий. И то и другое в отсутствии эффективной судебной системы, очевидно, породит значительную коррупцию при распределении госзаказа и реализации антимонопольных мер, поэтому должны быть, наконец, предприняты реальные шаги, обещанные Медведевым еще во время его предвыборной кампании, касающиеся судебной реформы и антикоррупционных мер, - это две стороны одной медали.
России сейчас нужна государственная воля, сильные внутриполитические решения и их немедленное приведение в действие. Именно это следует считать долгосрочным положительным сигналом для российского рынка, после которого имеет смысл входить в него в "длинную", приобретая подешевевшие активы. Концентрация на собственном интенсивном развитии - то, что может предотвратить сползание в общую глобальную бездну, которое в ином случае будет неизбежным.
"Золотой век" постсоветской России, длящийся несколько последних лет, закончился - надо принять приход нового времени, и начать формировать в нем свой новый порядок в своих собственных интересах. И если нас всех ждет успех на этом поприще, а я уверен, что он нас ждет, если государственный курс будет адекватным, тогда, в сущности, для всех тех, кто связывает свое будущее с российским рынком, не так уж и важно будет, чем все закончится для всех остальных.
Mon, 27 Oct 2008 05:07:52 GMTтема:
Причина кризиса 2008 года - за много-много лет до него
Размышлял о истоках нынешнего кризиса. И нашел их.
Понятно, что в основе нынешнего кризиса неограниченная кредитная экспансия. Ипотечники в США понабрали субпраймов. Фонды прямых инвестиций выкупали компании за десятки миллиардов в кредит под залог этих же компаний. Хедж-фонды арбитрировали все, что движется с таким плечом, которое раньше только в форексных салонах было. Даже правительство США устроило войнушку в свое удовольствие в госдолг немыслимых доселе размеров. То же и у нас: олигархи в кредит скупали компании, инвестбанки - акции, граждане - жилье и машины. Словом, всему виной дешевый кредит. Как его не стало, все сжалось, и пошел "эффект музыкальных стульев".
Но откуда взялся дешевый кредит? Кто виноват? А виноват Гринспен, это он ставку с 2000 по 2003 опустил в ноль.
Но зачем Гринспен это сделал? А он боролся с рецессией, которую вызвали падение Энрона и прочих компаний, которые мукхлевали все 1990-е с отчетностью.
А зачем же компании мухлевали? А им советы директоров и акционеры говорили - посмотрите, как интернет-компании прут вовсе без прибыли и продаж! Прибыль каждый квартал больше давай, свои акции покупай давай, курс накручивай давай! И едва интернет-компании обвалились...
Почему ж интернет-компании поперли? А это оттого, что вся экономика стагнировала, и такого случая ради ставки срезали, в венчурные фонды деньги пришли... Как ставки выросли - тут интернет-компании и посыпались, а за ними и энроны покатились под гору, 9-11 только все докончил.
А почему ж ставки в начале 1990-х были низкие? Это так с рецессией боролись. Была противная долгая рецессия, ничего не помогало.
Откуда ж рецессия? А фондовый рынок обвалился, да еще до кучи все компании финансировались через джанк-бонды, на которые рейдеры компании перехватывали, бонды им Майкл Милкен делал, а деньги на те джанк-бонды давали ссудно-сберегательные ассоциации, которые почти не регулировались, вот они и воротили что хотели. И в целом на рынке был бум инвестиций.
Кто ж такие бонды и ссудно-сберегательные ассоциации нагородил? Неужели Милкен? Нет, он только ситуацией воспользовался. А дерегулировал экономику Рональд Рейган. Да еще Пол Волкер помог - ставки сперва взинтил до неба, а потом опустил, деньги и хлынули рекой.
Что ж Рейган и Волкер с ума спятили? Ничего подобного - они с жесточайшей стагфляцией боролись. А случилась эта стагфляция из-за того, что арабы ввели нефтяное эмбарго и цены на нефть подняли до небес (по тем временам).
Зачем же арабы это эмбарго сделали? Они таким образом боролись с Израилем, который им задницу надрал в 1967 и 1973 годах.
Получается, Израиль всю эту кашу заварил? Да нет, тогда уж виноваты англичане, которые еще в 1916 году пообещали израильтян переселить в Палестину, где израильтяне не жили почти два тысячелетия, а полтора на их месте жили арабы. Как спорам не быть, когда на одной территории два соседа.
Таким образом, все бы обошлось, живи евреи в Израиле безвылазно... Но ведь они ж не сами из Израиля ушли. А их выгнал древнеримский император Адриан в 132 году. Потому что евреи устроили восстание Бар-Кохбы, и с того восстания и начались два тысячелетия диаспоры.
Что ж евреи с Адрианом не поладили? А дело в том, что Адриан Иерусалим переименовал в свою честь и на руинах второго храма поставил статую своего малолетнего любовника Антиноя, которому велел поклоняться как богу. Лучше религиозные чувства иудеям он отдавить бы не смог.
Почему ж Адриан такую поразительную вещь учудил? Дело в том, что у него настроение было отвратительное. В том самом году они с Антиноем в Египет поехали - и Антиной утонул в Ниле. Адриан его обожествил, велел по всей империи ему статуи поставить, даже созвездие Орла в его честь переименовал. Он на иудеях сорвал злость по полной!
Антиной во всем виноват!
Итак, мы нашли причину кризиса. Антиной! Вот так, весь мир рушится - и все из-за одного П....А
Юрий Аммосов
Оставить комментарий
Дальше...
