Международный валютный фонд официально закрепил статус китайского юаня как третьей по весу мировой резервной валюты. Такая чисто техническая и давно анонсированная мера, как пересмотр состава корзины специальных прав заимствования МВФ зафиксировала совершенно тектонический сдвиг в мировой финансовой системе. Последствия проявятся не сразу, но будут значимыми.
О вхождении китайской валюты в состав SDR было заявлено около года назад. 30 ноября Совет управляющих МВФ, который представляет 188 государств-членов Фонда, окончательно согласился с тем, что юань соответствует стандартам свободно конвертируемых валют, несмотря на частое и активное вмешательство монетарных властей КНР в процедуры курсообразования на китайском рынке. Фактически, это неоднозначное решение стало следствием американо-китайского компромисса, финальные условия которого были согласованы Си Цзиньпином и Бараком Обамой на встрече в Белом доме 25 сентября.
В конечном итоге юань по состоянию на 1 октября 2016 года стал третьей по удельному весу резервной валютой в составе SDR.
Итак, впервые валюта развивающейся страны официально вошла в число мировых резервных. И уже сейчас, по данным Bloomberg, она занимает примерно 1,1% в международных резервах Центробанков (доллару там принадлежит 63,3%). Дальше будет больше, поскольку в международных расчётах удельный вес китайской валюты существенно выше. Кстати, в этом своём качестве она сделала впечатляющую карьеру, поднявшись с 35-го места (по использованию в расчётных операциях) в 2010 году до 3-4-го в текущем.
Новый статус юаня может стать важным подспорьем в адаптации КНР к переориентации своей экономики на внутренний спрос в качестве главного источника роста. Прежде эту роль играла внешняя торговля, но после глобального кризиса 2008-2009 гг. ситуация здесь качественным образом изменилась. Кроме того, Китай уже достаточно давно занялся оформлением своих притязаний на роль экономической супердержавы, реализуя такие амбициозные проекты, как Новый шелковый путь и Азиатский международный инвестиционный банк. Для их быстрого продвижения юань в качестве резервной валюты - очень мощный стимул.
А всё началось менее четверти века назад. В 1993 году ЦК КПК одной из долгосрочных экономических задач назвал рыночное курсообразование и свободную конвертируемость национальной валюты. Примерно в те же сроки (или чуть раньше) аналогичная цель была сформулирована и в России. Затем, в начале 2000-х, обе страны заговорили о желании придать своим денежным единицам резервный статус.
У кое-кого получилось
О вхождении китайской валюты в состав SDR было заявлено около года назад. 30 ноября Совет управляющих МВФ, который представляет 188 государств-членов Фонда, окончательно согласился с тем, что юань соответствует стандартам свободно конвертируемых валют, несмотря на частое и активное вмешательство монетарных властей КНР в процедуры курсообразования на китайском рынке. Фактически, это неоднозначное решение стало следствием американо-китайского компромисса, финальные условия которого были согласованы Си Цзиньпином и Бараком Обамой на встрече в Белом доме 25 сентября.
В конечном итоге юань по состоянию на 1 октября 2016 года стал третьей по удельному весу резервной валютой в составе SDR.
Итак, впервые валюта развивающейся страны официально вошла в число мировых резервных. И уже сейчас, по данным Bloomberg, она занимает примерно 1,1% в международных резервах Центробанков (доллару там принадлежит 63,3%). Дальше будет больше, поскольку в международных расчётах удельный вес китайской валюты существенно выше. Кстати, в этом своём качестве она сделала впечатляющую карьеру, поднявшись с 35-го места (по использованию в расчётных операциях) в 2010 году до 3-4-го в текущем.
Новый статус юаня может стать важным подспорьем в адаптации КНР к переориентации своей экономики на внутренний спрос в качестве главного источника роста. Прежде эту роль играла внешняя торговля, но после глобального кризиса 2008-2009 гг. ситуация здесь качественным образом изменилась. Кроме того, Китай уже достаточно давно занялся оформлением своих притязаний на роль экономической супердержавы, реализуя такие амбициозные проекты, как Новый шелковый путь и Азиатский международный инвестиционный банк. Для их быстрого продвижения юань в качестве резервной валюты - очень мощный стимул.
А всё началось менее четверти века назад. В 1993 году ЦК КПК одной из долгосрочных экономических задач назвал рыночное курсообразование и свободную конвертируемость национальной валюты. Примерно в те же сроки (или чуть раньше) аналогичная цель была сформулирована и в России. Затем, в начале 2000-х, обе страны заговорили о желании придать своим денежным единицам резервный статус.
У кое-кого получилось
