«Но я этого хочу», — говорит мой клиент тоном, похожим на то, как мой юный племянник просит меня купить ему одноразовую игрушку яркого цвета.
«Дело в том, — объясняю я, — что он уже выставлен на эксклюзивной основе, покупатели внесли невозвратный депозит в размере 100 000 фунтов стерлингов (122 000 долларов США) и должны обменять его в течение 48 часов».
Я повторяю факты, которые уже известны моему клиенту, стараясь при этом избежать тона, которым я отказывал племяннику в его желании.
Объяснить шестилетнему ребенку ужас свалок и воздействие выброшенных пластиковых игрушек на окружающую среду не удалось. Мой клиент больше не понимает:
«Для меня это квартира», — решительно говорит она.
Круговой разговор ни к чему не приводит, но я вижу, что мой клиент расстроен, поэтому тщательно и правдиво подбираю следующие слова:
«Я прекрасно знаю, что вы чувствуете, и вижу все достоинства квартиры, но поверьте, я занимаюсь этим уже двадцать лет, и появится другой вариант. Рынок на вашей стороне».
Это дает ей минутную паузу. Она готовится снова напасть на меня, но я захватываю возвышение:
«Я знаю, что это прыжок веры, поэтому, пожалуйста, доверьтесь мне в этом. Мы позаботимся о тебе».
Я стараюсь звучать обнадеживающе.
Квартира хорошая: первый этаж с изящными потолками и видом на сад. Он находится в Южном Кенсингтоне и стоит разумную сумму в 3 миллиона фунтов стерлингов. Его продают за 3,25 миллиона фунтов стерлингов. Агент снизил цену, и это сработало: в течение 48 часов у них было два претендента.
Дело в том, что он не уникален и мы найдем что-то еще не хуже и, возможно, дешевле. Другое дело, что моя клиентка даже не была внутри этого дома (она была на Карибах, когда квартиру сдали в эксплуатацию), она просто видела детали.
Учитывая, что она бездельничала в другой квартире, которую посещала шесть раз с друзьями, архитектором и доверенным застройщиком, кажется странным, что она внезапно зациклилась на той, в которую на самом деле не заходила.
Она хозяйка «а что, если» — это всего лишь еще один пример.
Она может зацикливаться на квартире только потому, что не видела ее. Если бы она действительно была внутри, она бы пришла в ужас от смутного грохота трубы, посредственного вида сзади и объема работы, необходимой (многой), чтобы получить все так, как ей хотелось. Но на данный момент это остается фантастической квартирой, и мне приходится отговаривать ее от предложения 3,5 миллионов фунтов стерлингов с сопровождаемым обменом в течение 24 часов.
Дело в том, что покупателей наличных денег, активно присутствующих на рынке, мало. Отраслевой журнал PrimeResi сообщает о «слабых настроениях» среди покупателей, а Savills сообщает нам, что цены на жилье в центре Лондона упали на 1,6% с прошлого года. Просмотры тоже упали, а продажи остались на прежнем уровне. Это звучит не так уж плохо, но если учесть, что в прошлом году мы все еще не оправились от роста бюджета бывшего канцлера Кваси Квартенга, это не слишком обнадеживает.
Однако общее мнение остается осторожным оптимистичным: цены не упали так сильно, как могли бы, и хотя в 2024 году они останутся на одном уровне, рост вернется в 2025 году. Все это означает, что покупателей, которые у нас есть, мы держимся.
Поэтому я рад играть роль терапевта и быть более терпеливым, чем, возможно, я был бы на оживленном рынке.
Это была долгая рабочая неделя, и я иду домой, чтобы немного отвлечься; больше по правде говоря, от того, что происходит в мире, а не от зачастую нелепого микрокосма мира, в котором я живу.
Я смотрю последний сезон Netflix «Продажа заката». Если не считать нарядов, ярко-синего света города в стиле Хокни и динамики внутренних дел, меня действительно успокаивает тот факт, что опасения по поводу цен, процентных ставок и отсутствия торговой активности не ограничиваются Лондоном. Это происходит прямо здесь, в Беверли-Хиллз.
И я чувствую себя очень удачливым. Мне нравятся большинство моих клиентов, даже эксцентричных, и люди, с которыми я работаю. Это многое, за что можно быть благодарным.
Я спрашиваю себя: «А что, если»?
Но мне бы не хотелось по-другому.
Источник
Уникальность
